Собрание сочинений. Том 4. Александр Станиславович МалиновскийЧитать онлайн книгу.
про пасеку у вас в колхозе мне рассказывал, это же в самый раз.
– Идея, Фадеич! – Виктор вскочил с топчана.
«Идея!» – ликовало все в нем. Он обрадовался тому, что явится к отцу, наконец-то увидит его, и не просто так, как вроде бы соскучившись и сдавшись в их затянувшейся молчанке, а по-деловому – привезет целый рой пчел…
С попуткой Виктору повезло. Едва он сошел в пригороде с рейсового автобуса и добежал до единственного стоявшего у обочины, газика, как все устроилось. ГАЗ-69 шёл через Вязовку. И этот факт сам по себе не удивил Виктора. «Так и должно быть, когда человек едет домой», – рассуждал он про себя, вспоминая и ту легкость, с которой мастер отпустил его на два дня в отгулы.
Газик по асфальту шёл ходко, кроме Виктора пассажиров не было, и, устав вытягивать из шофера слова, словно клещами гвозди из дубовых досок («Сундук с глазами», – беззлобно про себя ругнулся Виктор старенькой присказкой своего армейского старшины), он ткнулся в окошко лбом и стал смотреть на бесконечные стройные ряды ометов, убегающих за горизонт. «Как слоны», – невольно вспомнилось Галкино сравнение.
Вокруг лежал необъятный простор. Глаза, соскучившиеся по родному, искали приметы детства. Вспомнились проводы в армию, Галкины жадные горячие губы, когда она, требовательно взяв его за руку перед самым отъездом (на людях нельзя будет проститься как надо), увела в дальний угол сада. «Галка, Галка! Что ты, как ты сейчас?..»
Из задумчивости его вывел визг тормозов. По проселку, метрах в двадцати, к машине бежала бывшая одноклассница Варька, а чуть дальше стоял его, Виктора, «газон» До армии на этом самом «газоне» он начинал работать в колхозе. Машина засела крепко. Около заднего колеса лопатой орудовал узкоплечий высокий парень.
– Кто это? – на ходу спросил Виктор.
– Студент, прислали на картошку к нам. Их у нас двадцать штук, веселые, черти.
– А ты что же делаешь?
– Я-то? Я эту самую картошку и вожу.
– Кто же тебе машину доверил?
– А тут и доверять нечего, то есть некому больше. Мужики все вышли.
Втроем они притащили по охапке соломы. Виктор сел за руль, и вскоре они ехали по проселку к Вязовке. Прощаясь с Варюхой, слегка хлопнул по плечу:
– Молодец, жми на педаль!
Отца дома не было. Привычно заложил палец за наличник и достал ключ. В избе было все по-старому. Скрипнув половицей в горнице, подошёл к столу, сел. Во всем был, как и прежде, образцовый порядок. Одно сразу бросилось Виктору в глаза – фотография матери 9х12, сделанная за год до её смерти, не висела в простенке, как прежде, а стояла на тумбочке у кровати отца.
Становилось не по себе от гулкой тишины.
Встал.
Выйдя на крыльцо, закурил.
«Все: и рой, и старенький «газон», и одиночество отца, все как укор за слишком долгое отсутствие. Все – даже этот клен у Галкиных ворот».
Знакомые до боли, доверчиво распахнутые окна Галкиного дома в густой темноте, сияли огнем. В передней заскользили за занавесками еле уловимые тени. И вдруг в окне,