Илимская Атлантида. Собрание сочинений. Михаил Константинович ЗарубинЧитать онлайн книгу.
почувствовал жгучую ненависть свояченицы к себе. Он пытался не обращать на это внимания, старался меньше бывать дома, болтался с новыми друзьями по бесконечно длинным улицам городка, придумывая себе занятия и развлечения. В жаркие дни ребята убегали на карьеры, где от родников образовались чистейшей воды озера, закупывались до пупырышек. Никогда еще Мишка не купался так много – в холодных сибирских реках, таких, как Илим, не очень-то поплескаешься. Вечером в его адрес звучала отборная брань. Каждое утро свояченица, как мачеха в сказке про Золушку, давала ему кучу заданий и поручений, выполнить которые было практически невозможно. Выходить из дома мальчику разрешалось только после выполнения всех дел.
Но он убегал, не обращая внимания на крики ненавистной родственницы. Быстро привыкнув к ее ругани, Мишка стал относиться к унижениям и обидам с презрительным смирением, чем приводил хозяйку дома в бешенство. Но жизнь вокруг была настолько ладна и увлекательна, что злоба свояченицы не могла загасить в душе мальчика восторг бытия и охладить его стремление к познанию мира. Оставаясь один, Мишка философски говорил сам себе:
– Ну, не может же всё быть хорошо…
Восемнадцатого июля (Миша на всю жизнь запомнил эту дату!), в пять часов утра, какая-то непостижимая и непреодолимая внешняя сила заставила его подняться с постели. Никогда, даже в деревне, он не просыпался рано, а уж если возникала такая необходимость, то его будили всей семьей, брызгали на него холодной водой, подергивали за ухо. Сегодня все было иначе. Миша сам открыл глаза, сон с него спал, как теплое ласковое одеяло, соскользнувшее на пол. Хотя мальчика немного знобило, он вышел на крыльцо не одевшись.
Рассвет золотой рыбкой плескался в еще густой синеве небесной акватории, но уже выбрызгивался за ограничивающую линию горизонта. Над домами плыла розовая вуаль утреннего тумана. Мишка сидел на крылечке, положив голову на резные перильца, задумавшись. Потом задремал и не видел, как лучи солнца осветили сонный городок, проникли в просторные дома и тесные бараки, в собачьи конуры и под крышу сцены-раковины в просыпающемся парке. В солнечную симфонию этого утра гармонично вливались блики стекол открывающихся окон в многоэтажных домах и мерцание слюдяных прожилках породы, выброшенной в высоченные горы – терриконы.
Брызнули запахи пробудившихся цветов, их сладковато-приторным благоуханием пропиталась округа. Слепящие лучи солнца разбудили голубя, дремавшего на корявой ветке старого тополя. Нарастая, как гул надвигающегося шторма, по всему видимому пространству разлилось победное ликование созвучного птичьего пенья.
Мишка пропустил приход нового дня, преобразившего всю его дальнейшую жизнь: не слышал криков петухов, гулких ударов копра, забивающего сваи около центральной электростанции. Днем шума стройки обычно не было слышно из-за маскирующих его непрерывно снующих, гудящих, шипящих паровозов. Но ранним утром удары копра слышны были хорошо, они разносились