Я дрался на танке. Фронтовая правда Победителей. Артем ДрабкинЧитать онлайн книгу.
из боевого отделения муфту можно было выключить и на одном двигателе худо-бедно уползти из боя. С другой стороны, над каждым из двигателей стояли мощные вентиляторы. Мы так говорили: «Откроешь рот– из задницы ветер». Какой, к черту, обогрев? Там такие сквозняки были! Грело разве что от двигателей, но я не скажу, чтоб тепло было. А вот когда останавливались, то сразу закрывали моторное отделение брезентом, и в танке становилось тепло на несколько часов, спали в танке. Американцы не зря давали нам меховые комбинезоны.
– Существовали ли нормы расхода боекомплекта на танк?
– А как же. Во-первых, идя в бой, мы брали с собой один боекомплект (БК). А при длительных рейдах брали еще один-два боекомплекта на броню. Вот, когда я врывался в Вену, мне командующий лично приказал взять два БК: один штатно внутрь, а другой – на броню. Кроме того, на каждый танк взять с собой по два ящика трофейного шоколада, а остальной провиант найдете сами, тогда это называлось «на бабушкином аттестате», т. е. на подножном корме. То есть если нам предстоял рейд куда-то далеко, в тыл, то мы отказывались от еды, от всего, вместо этого мы брали боеприпасы. У нас все автомашины были американские 3-тонные «Студебеккеры». В батальон боеприпасы как раз на них привозили.
Есть один момент, о котором я хочу сказать. У нас боеприпасы как хранили? В деревянных ящиках по нескольку снарядов в толстом слое смазки. Вот сидишь ты и эту смазку часами счищаешь. А американские боеприпасы были укупорены в картонные пеналы-контейнеры по три штуки. Крышку у пенала открыл, снаряды чистые, блестят! Бери их и сразу расставляй в танке.
– Какие снаряды у вас были в танке?
– Бронебойные и осколочные. Других не было. Причем осколочных была примерно одна треть, а остальные – бронебойные.
– Вообще это зависело от танка, наверное. Скажем, на наших тяжелых танках ИС было наоборот.
– Правильно. Ноу ИС такая «дура» здоровая, что одного попадания было достаточно. Когда мы входили в Вену, придали нам батарею тяжелых ИСУ-152, три штуки. Они меня так сдерживали! Я на «Шермане» мог по шоссе до 70 км/ч ехать, а они еле шли. И вот был в Вене такой случай, я его в книге описал. Уже в городе немцы нас контратаковали несколькими «Пантерами». «Пантера» – танк тяжелый. Я приказал выдвинуть ИСУ и открыть огонь по немецким танкам: «Ну-ка, плюнь!» И он плюнул! А, надо сказать, улицы в Вене узкие, дома высокие, а посмотреть на бой ИСУ с «Пантерой» хотелось многим, и они остались на улице. ИСУ как ахнула, «Пантеру» смешало с землей, башню оторвало, метров 400–500 дистанция была. Но в результате выстрела сверху посыпалось битое стекло. В Вене много окон с витражами было, и все это посыпалось на наши головы. И вот я себя по сей день казню, что недоглядел! Столько раненых оказалось! Хорошо еще, мы в шлемофонах были, но руки и плечи очень сильно порезало. Вот такой печальный был у меня опыт, первый раз я в городе воевал. Мы еще говорили: «Умный в город не пойдет, умный город обойдет». Но здесь у меня был четкий приказ ворваться в город.
– Вообще сильно Вену разрушили?
– Нет,