Антикварная история. Елена ДорошЧитать онлайн книгу.
прыщеватым лицом.
Огнеметчики пошли на них цепью. Первый нес трубу с так называемой «лейкой», направляя огненную струю, второй, с наполненными горючкой баллонами за спиной, следовал за ним. Русские знали, что струя огнемета имеет небольшую дальность, метров двадцать, но когда идущие цепью немцы по команде выпускали столб огня, особо впечатлительные бросали оружие и начинали креститься.
Соболев лег грудью на бруствер и проверил наган. Прицельная дальность револьвера почти пятьдесят метров. Неплохо, если, конечно, сумеешь воспользоваться этим преимуществом.
Николай нашел глазами ближайшую пару огнеметчиков и прицелился в того, что нес баллоны с горючим. Злобный осенний ветер стих только на мгновение, и Соболев успел выстрелить. Пуля, чиркнув по металлической обшивке, пробила баллон сбоку. От искры баллон разорвало, огнеметчики вспыхнули, пламя обожгло соседних солдат, которые рванули со своими огнеметами в разные стороны, пытаясь спастись от собственного оружия.
– В атаку! Ура! – заорал вдруг под мышкой у Соболева Грудинин, рванулся, вскочил на бруствер и бросился вперед.
Вдохновленные замешательством в рядах противника, солдаты с криками бросились за своим храбрым командиром.
Соболев побежал вдоль траншеи, чувствуя за спиной растущее, как волна, воодушевление солдат. У развороченной взрывом во время атаки землянки он остановился, залез почти на самый верх бруствера и не удивился, увидев, что его денщик оказался рядом.
Полковник протянул руку.
– Бинокль.
Стах подал и, чуть высунувшись, тоже стал смотреть. Смелый, подумал про него Соболев и приставил к глазам бинокль.
Наверное, на другой стороне заметили блеск линз. Или просто – движение. Пуля, выпущенная из немецкого пистолета, с дикой скоростью помчалась в сторону окопа русских. Ее полет был точен, как никогда. Потом Соболев неоднократно задавался вопросом, как Стах мог предугадать конечную цель ее движения. Почувствовал, что ли?
За мгновение до того, как пуля попала бы в голову Николая, Стах вдруг резко и сильно пихнул его в сторону. Соболев услышал только, как что-то свистнуло у уха, и от бревна за его головой в разные стороны разлетелись щепки.
Они спрыгнули на дно окопа.
– Петр, спасибо. Ты мне жизнь спас, – почему-то очень тихо сказал Николай.
Стах, повернувшись, посмотрел на него и спокойно ответил:
– Ничего. Как-нибудь сочтемся, ваше высокоблагородие.
На следующий день смена прибыла только к вечеру. Злые и голодные офицеры залезли на последнюю телегу. Хорошо, что раненых оказалось не так много и одна оказалась пустая. Идти все равно не было сил. Пока ехали до штаба, Белецкий, прижавшись спиной к соболевскому боку, задремал. Николай придерживал его рукой, чтобы не свалился, и думал о том, что его предыдущее письмо Анюта, наверное, уже получила. Обидно, что он не умеет передать бумаге свои чувства. Теперь, когда возможность встречи с Анной становилась все более нереальной, ему было жаль, что, когда жена