Афганистан. Лариса РейснерЧитать онлайн книгу.
же, как и влюбленному в нее поэту, пришлось сделать правду велением своей жизни и судьбы.
В своих выступлениях еще предреволюционного времени она отстаивала то, что мы сейчас называем социальным конструктивизмом, – знание, что все наши представления о «вечном», которые поддерживают лукавые жрецы, на самом деле были когда-то сконструированы в определенных целях и могут быть пересобраны иначе. В этом она следовала отцу, который создал понятие «интенциональное формативное право»; согласно Михаилу Рейснеру, право всегда отражает интересы отдельных социальных групп. Но из этого не следует, что право надо отменить, заменив революционной необходимостью, как считали многие большевики – просто формулируя новые правовые положения; требуется понимать, как именно они создают саму ситуацию справедливости, правильного распределения интересов и обязанностей, исключив злоупотребления на уровне не только опознаваемых действий, но и намерений. Разумеется, такой социальный конструктивизм прямо требует феминизма как гендерного равенства, при котором если и не достигается полная справедливость, то исключаются очень многие злоупотребления; Михаил Рейснер и Лариса Рейснер с 1915 года издавали журнал «Рудин», развивавший эту новую философию справедливости.
Многие очерки Ларисы Рейснер, по сути, иллюстрируют эту концепцию: в них показано, как несправедливость может порождаться теми законами, правилами и обычаями, которые каждый по отдельности кажется справедливым. Но когда в начале употребления права стоит предательство или лукавство, какой-то местный Каинов или Иудин грех, то сколько ни распределяй блага по справедливости, все равно самый невинный будет терпеть ущерб и приноситься в жертву, а большинство наблюдающих станут самоутверждаться в своем фарисействе. Именно в этом, говорила она постоянно в своей книге «Фронт», посвященной Гражданской войне, основополагающая неправда белого движения, несмотря на то, что в нем было много честных и благородных людей. Белое движение поддерживает инерцию несправедливости, позволяя арендодателю обманывать, купцу – наживаться, маркитанту – жиреть на чужом горе. Иначе говоря, при субъективной честности белых офицеров они создают мир, где степень нечестности никогда не пойдет на убыль, а значит, большинство населения будет заворожено этим недействительным и бездейственным обманом. Тогда как красные, утверждала Рейснер, могут ошибаться и даже совершать военные преступления, но они отменяют эту завороженность, эту зависимость от самозванных «пророков» и «гадалок», которым кажется, что у них власть над историей, и показывают, как и у самого незаметного человека есть та правда, которая когда-то была убита тяжелым молотом лицемерия и угнетения.
Вообще, революция для Ларисы Рейснер была самой иконой авангарда. В своей литературной критике она защищала Бабеля и Сейфуллину, натуралистически писавших об ужасах Гражданской войны, объясняя, что именно эта литература не прячется от мятежа, не подменяет мятеж набором формул, вроде