ЛИМБ. Дмитрий СоколовЧитать онлайн книгу.
деле умеет играть. Я даже не уверена была, что его скрипка настоящая. Глядя, как Чернов натирает канифолью рыжеватый волос смычка, я мысленно передёргивалась. Неужели эта штука, помимо того, чтобы кромсать людей, может извлекать из струн звуки?
– Если удастся установить контакт, не нужно вопить об этом на всю аудиторию. Молчите. Подключившихся я почувствую.
Музыкант вышел на центр кафедры и, встав полубоком к залу, опустил скрипку на плечо. Коснувшись её подбородком, закрыл глаза. Звякнул браслет под манжетой его чёрной рубашки, блеснула серебристая запонка, рука со смычком вспорхнула вверх… Я инстинктивно отшатнулась на стуле назад, зажмуриваясь. Нервная дрожь прошлась по позвоночнику, и только после того, как воздух наполнили первые звуки музыки, я смогла справиться с собой. Уф! Он не собирается никого убивать. По крайней мере, не в этот раз.
Когда его глаза закрыты, лицо становится другим – спокойным, умиротворённым, доброжелательным. Наверное, свою скрипку он любит гораздо больше, чем людей. Внимает мелодии, весь ушёл туда, а от реального мира отключился. Из-под рукава поднятой руки виднеется край ещё одной татуировки – тоже круглой, наподобие той, что на шее, но на этот раз моего пытливого взгляда на ней он не чувствует. Он вообще ничего не замечает, даже не слышит восторженного шёпота своих обожательниц. И тем более не обращает внимания на то, что одна прядка волос вот-вот выскользнет из хвоста и упадёт ему на лицо…
Теперь девочки в аудитории уже не громко шептались, а тихо охали. Наверное, на следующее занятие они придут совсем без юбок – про себя хмыкнула я.
Чернов слегка мотнул головой, убирая выпавшую прядь. Впрочем, ненадолго. Вскоре она снова непослушно легла на гладко выбритую скулу, и он сдался. Рука продолжала порхать, нежно водя смычком по струнам, скрипка тянула медленную, принизывающую воздух невидимыми нитями мелодию. Нет, ну разве можно так безжалостно охмурять студенток! Кажется, у них уже напрочь вылетело из головы, какое было задание. Даже Чародеева – и та, похоже, очаровалась. Подалась вперёд, подперев подбородок рукой, едва дышит и почти не моргает, пухлые губки разомкнуты, глаза томно прикрыты.
На одну только меня «чары» не действовали, наоборот – раздражали. Вряд ли я вообще успокоюсь до тех пор, пока он не уберёт свой кровавый инструмент.
Чтобы хоть как-то отвлечься от страшных картинок, приходящих на ум, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и попробовала настроиться.
Дыхание замерло само собой – как во время упражнения на астральный выход. Тёмный силуэт Чернова на фоне белой доски размылся, а потом поплыл по контуру волнами, расходясь в стороны, будто гладь реки, в которую бросили булыжник. Только вместо булыжника был мой взгляд.
Я смотрела на аудиторию откуда-то издалека и немного сверху, а вокруг разрастался хвойный лес. Огромные, могучие, многовековые ели и сосны скрыли меня своими «лапами». В лицо пахнуло свежим воздухом – чистым и прохладным. До ушей донеслось журчание кристальных вод, через которые видно