Между Явью и Навью. Александр МазинЧитать онлайн книгу.
с широкого двора перед крыльцом послышался шум. По ступенькам затопали, и в трапезную, стягивая шапки с голов, ввалились двое – широкоплечие, высоченные, кудрявые – наместниковы сыновья-погодки. В Лтаве их мало кто не знал. Оба служили в дружине, характерами были задиристы и до девок охочи.
– Отец, – запальчиво начал старший, – мы чужака привели! Дерзкий дюже, чуть меня не порезал, не посмотрел, что я десятник! И нож у него печенежский! А ну лазутчик какой?
– Ага, – поддакнул младший. – И рожа…
Наместник вздохнул:
– Что – рожа?
– Ненашенская…
– Где он?
– На дворе.
Иоанн с досадой смотрел, как Боголюб восстает из-за стола, задевая его тугим животом, как тяжело топает за сыновьями к выходу, словно его, божьего посланца, тут и вовсе нет. Ничего не оставалось, как отправиться следом.
Перед теремом, на коленях и лицом в пыль, согнулся человек. С высокого крыльца была видна его грязная шея, поредевшие на темени волосы, слипшиеся от пота, да руки за спиной, скрученные веревкой.
– Поднимите! – рявкнул наместник.
Дружинники споро вздернули чужака на ноги.
– Кто таков? Что в моем городе ищешь?
Волшан собрал все терпение, которое еще оставалось, и спокойно ответил, чуть шепелявя из-за разбитой губы:
– Великого князя Мстислава избранник. На то амулет имеется. Развяжите руки – покажу.
Братцы переглянулись недоверчиво. Наместник насупился, непонятно, на кого больше серчая – на сыновей или на лгуна-оборванца, каким выглядел Волшан.
– Где?
Волшан опустил голову, указывая на рубаху, залитую кровью.
– Достань, – велел наместник старшему сыну, десятнику.
Тот потянул лапищей за тесьму и вытащил княжью печать. Чуть в ладонь ее не сгреб, да отцовский окрик вовремя его остановил. Амулет свесился поверх рубахи.
– Развяжите его и в избу ведите, – устало обронил наместник и окинул сыновей тяжелым взглядом, как дубиной огрел.
– Ты прости моих ребят. Молодые они, горячие. Может, оттого их княжья печать и не признала, – оправдывался наместник позже, когда Волшану с Нежданой дали поесть да помыться и в доме место под ночевку определили как желанным гостям.
«Дурни твои ребята», – про себя подумал Волшан, но вслух ничего не сказал. Кивнул только. Повезло, что наместник знал Мстислава лично, и слово киевского князя в Лтаве дорого стоило.
Иоанн в тереме наместника долго не задержался. Не по сердцу ему был Боголюба гость. И девка его, с глазами дикой кошки – тоже. Но больше всего не нравилась ему Мстиславова затея с пророчеством. Так и упреждал архиепископ из далекой Византии, когда приезжал к митрополиту киевскому, что сие есть грех большой и отступ от веры истинной. На дворе ему попались сыновья Боголюба – печальные и непривычно тихие. Гнев наместника был тяжел.
– А что, дети, – мягко обратился к ним Иоанн, поведя глазами – не следит ли кто? –