Между Явью и Навью. Александр МазинЧитать онлайн книгу.
ему голову.
Оборот был мучительным. Чужие зубы душили на манер Збыниной цепи, но им не доставало захвата. Его зверь был в ярости от боли, а Волшан – от унижения. Взревев, он поднялся на задние лапы, стряхнув мавку и выворачиваясь из огромной раззявленной пасти. Кто-то громадный, не волк и не медведь, почти черный, с глазами-угольями – бросился снова, рыча и щелкая зубами. На границе зрения оборачивалась Неждана, и ее мучительный стон тоже превращался в утробный рык.
Два зверя сцепились в клубок. По сторонам летели клочья шерсти, траву окропляла кровь, черная в лунном свете. Мавка, которой Волшан снес половину лица ударом лапы, страшно хохотала, легко отпрыгивая в сторону от грызущихся и закидывая голову назад так сильно, как никакому живому существу не закинуть.
Волшан слабел. Свирепый противник прокусил ему переднюю лапу, выдрав изрядный кусок плоти. Рана начала стягиваться, но он исхитрился по новой рвануть в том же месте.
Боль и зуд во всем теле сводили с ума, а звериная красная ярость почти заставила Волшана забыть себя самого…
– Стой! – внезапно скомандовала мавка.
Распаленный черный зверь повиновался не сразу, но все же повиновался. Придавил Волшана к земле, и он покорился, используя момент передышки. Может быть, кровь успеет остановиться?
– Зря ты меня не послушал, Волшан, – снова запела мавка.
Она была страшна, с бескровным лоскутом кожи, свисавшим со щеки, с побелевшими, мертвыми глазами и с длинным древком копья в далеко отставленной руке. Наконечник – узкий и острый – тускло блестел серебром. Волшан прикрыл глаза, не в силах усмехнуться. Да и нечему было. Пусть не действовало на него серебро и нежить старалась зря, вот только наконечник копья, оставленный в сердце, не позволит ране затянуться. Бессмертны только боги, а Волшан даже и не человек, где уж ему…
При виде серебра нелюдь ослабил хватку, словно отступить собирался. Но не отступил. Волшан спружинился, почувствовал, как изо всех ран хлынула кровь, и снова распластался на траве. «Ну и где твой Семаргл, дед Славко?» – взвыл мысленно.
Бесшумно, словно призрак, над их головами пролетела светлая тень и врезалась в мавку, повалив ее на землю.
Мавкин визг и рычание обернувшейся Нежданы слились в ужасный хор. В Волшана словно ушат огня плеснули – таким нестерпимым стал зуд, но и сил откуда ни возьмись прибавилось втрое. Одним рывком отшвырнув с себя нелюдь, он бросился в атаку. И не зверь, и не человек – вдвое страшнее обоих. Когти, зубы, мощное тело и человеческое сердце, жаждущее жизни…
Вцепился в горло, чувствуя, как пасть заливает чужая кровь, и рванул что было сил. Что-то хрупнуло под клыками, щедро плеснуло горячим, потянулось на лопающихся жилах… Зверь беззвучно повалился на траву, едва не подмяв Волшана, и задергался в агонии.
Припадая на все лапы сразу, Волшан подошел к распростертой на земле мавке. Подойдя, обернулся человеком. Слишком велико было желание зверя растерзать ее обезглавленное тело. Ноги подкашивались, а руки тряслись,