Философия красоты. Карина ДеминаЧитать онлайн книгу.
а, если не сам? На краю белоснежной раковины стоит пустой бокал. Хрусталь? Похоже на хрусталь. На донышке остатки жидкости. Отравление? Нет, глупо делать выводы до официального вскрытия. Глупо и непрофессионально. От бокала пахло шампанским и миндалем.
Это еще ничего не значит. Ровным счетом ничего. Отравление. Травить врага нынче не модно, отравление, как способ убийства, кануло в Лету вместе с богатым испанским двором, кружевными воротниками, перстнями-иглами, шкатулками с "секретом", бургундским вином, один глоток которого отправлял на небеса, и безграничной властью рода Медичи.
Травить ныне не модно. Модно силиконовая грудь, мобильник последней модели и киллер с интеллигентной снайперской винтовкой. А отравление… пыль веков и грустная улыбка на губах прекраснейшей Лукреции Борджиа…
Вместо веера – джинсы, небрежно брошенные на бак с бельем, вместо кружевного воротника шелковых чулок – полотенце и носки, вместо перстня… бокал? Бургундское-шампанское. Мышьяк-миндаль-цианид?
Нет, выводы делать рано. Капитан Эгинеев вышел из ванной комнаты и аккуратно прикрыл дверь. Пусть эксперты разбираются, а он просто поговорит со свидетелями.
Два дня после…
Париж плакал мятым золотом опавших листьев, холодным дождем и ранними сумерками. Акварельная осень удивительным образом подходила для горя, сдержанного, изящного и легкого, как сами краски. Серж впервые в жизни сожалел, что не обладает талантом, эту осень следовало запечатлеть, вместе с листьями, дождем, сумерками и смертью Адетт.
Страха не было: полиция относилась к нему с сочувствием и пониманием, а к Адетт, мертвой Адетт, прекрасной Адетт с профессиональным равнодушием.
Она бы оскорбилась.
Она умерла.
– Сенсация! Сенсация! – Звонкий мальчишеский голос проникал в уютную тишину кафе. – Разгадана тайна! Адетти – самоубийца! Сенсация! Покупайте…
Разгадана, как же… Серж ни на секунду не поверил уличному зазывале, как не верил газетам и полиции. Адетт и самоубийство, более несовместимых вещей и придумать невозможно.
Но кофе остался нетронутым – Серж проверил. Значит… ничего не значит.
Эта смерть была прекрасна уже потому, что таинственна.
Таинственна, как сама Адетт.
Вся ее жизнь состояла из тайн маленьких, которые быстро переставали быть тайнами и плавно переходили в разряд сплетен, и тайн больших, о них оставалось лишь гадать. Даже Серж не был уверен, что знал о ней все. Взять хотя бы те полтора года, когда она пропала неизвестно куда, а потом появилась и предложила уехать в Париж. Серж знал об Адетт больше, чем кто бы то ни было, достаточно, чтобы заглянуть под маску, но недостаточно, чтобы понять.
Серж видел ум, очарование, богатство, несомненный талант. Серж закрывал глаза на стервозный характер, истеричность и взбалмошность, граничащую с безумием. Клятвы в любви и выходки, от которых ненависть застилает глаза, тонкая игра на острие ножа и безумная пляска на горящем помосте, в ней было