Обитель. Максим СонинЧитать онлайн книгу.
большой мудростью.
Даниил Андреевич посмотрел на листок с координатами. Всего однажды ездил он в такой лесной монастырь, не монастырь даже, церковный детский дом на Ладоге. Помнил, какая там была «дорога». Значит, надо было не только о сотрудниках, но и о машине подумать.
Министру решил пока не сообщать – все же митрополит был выше начальства, а значит, следовало выполнять обычные практические упражнения. О любом указе уведомлять нужно только тех, кто этот указ может оспорить, а другим о нем знать незачем.
Полчаса спустя полицейская машина уже выезжала из города. Даниил Андреевич сидел спереди, на пассажирском, и разглядывал в телефоне карту. За рулем нервно дергал бровью Иван, которого Даниил Андреевич ценил за умение водить машину по любой, даже самой пересеченной, местности. Обычно Иван болтал без умолку, но при посторонних – а на заднем сиденье сидели три младших чина, – видимо, не хотел смущать начальство панибратством.
Сам Даниил Андреевич был бы не против панибратства. Атмосфера в машине была гнетущая. Вряд ли младшим хотелось ехать в ночь, в лес с начальством, которое они обыкновенно видели только издали, сквозь приоткрытую дверь кабинета. Но выбора не было: нужно было брать тех, кто будет во всем слушаться и не побежит жаловаться или болтать попусту. Даниил Андреевич очень надеялся, что выйдет получше, чем с детским домом на Ладоге. Там вышло, как тогда выразился митрополит, нехорошо.
Церковный детский дом на Ладожском озере располагался на самом берегу. Даниил Андреевич никогда раньше в нем не бывал и ожидал увидеть бывший советский дом отдыха, обнесенный шатким забором, или, может быть, несколько небольших домиков, когда-то служивших турбазой или пионерлагерем. Но когда машина вывернула из леса на высокий берег, оказалось, что весь приют – это одна большая изба, длинная и чуть накренившаяся к песчаному откосу. Изба была сложена из толстых бревен, частью совсем старых, принесенных, наверное, с другой избы. Слева, уже почти над водой, из избы торчали доски навеса, под которым валялись какие-то пакеты и мятые картонные коробки. Справа, там, где начинались деревья, были сруб бани и отхожая яма, скрытая полотняной тканью.
У крыльца, разбитого и будто медленно сползающего под землю, Даниила Андреевича ждала угрюмая женщина в платке и бесформенном платье. В руке она держала старый складной телефон, которым, кажется, готова была ударить полицейского.
– Я от владыки Иосифа, – сказал Даниил Андреевич, поднося руку к нагрудному карману. В последний момент вспомнил, что владыка сказал удостоверения не показывать и на свой полицейский чин, тогда еще не заместительский, не ссылаться. Опустил руку, встал вольно.
Женщина молча повернулась и пошла к озеру. Даниил Андреевич хотел заглянуть в избу, но дверь была плотно закрыта, поэтому он последовал за женщиной. Прошли мимо навеса. Вблизи стало видно, что пакеты и коробки – продовольственные. Склад таких пайков Даниил Андреевич видел в городском распределителе. Там они были затянуты в пленку