Маркиза де Помпадур. Три жизни великой куртизанки. Сергей НечаевЧитать онлайн книгу.
посылали к обедне всего с одним пешим слугой, а если проступок вдруг оказывался более серьезным, стражникам запрещалось отдавать ему военную честь при его приближении.
Методика эта, однако, дала результат: к двенадцати годам дофин был самым наипротивнейшим существом, какое только можно было найти на свете.
Следующий ребенок Людовика XV – герцог Анжуйский – родился в 1730 году, но, как и его сестра Луиза-Мария, умер тремя годами позже.
Как-то королева назвала дофина Луи злым ребенком, на что тот с ехидной усмешкой ответил:
– Согласитесь, однако же, что вам было бы очень досадно не иметь меня вашим сыном, особенно со времени смерти герцога Анжуйского.
Как видим, ответ этот не свидетельствовал ни о хорошем уме дофина, ни о его доброте, ни о снисходительности.
Далее пошли одни девочки: Аделаида, Виктория, София, Мария-Терезия и Луиза.
Принцессы, за исключением Элизабет, вышедшей замуж, жили под опекой своей матери. Характеры этих принцесс были весьма различны, некоторые были очень даже странны. Старшая из них, Генриетта, была добра, рассудительна и умна, но очень робка. Принцесса Аделаида, напротив, была весьма решительна. Она отличалась наклонностями молодого мужчины: хорошо ездила верхом и любила охоту. Наибольшим ее желанием было сделаться мужчиной и отправиться на войну. Что касается принцессы Виктории, которая имела наклонности если не менее страстные, то, по крайней мере, более миролюбивые, то это была очень красивая особа со смуглым лицом и большими выразительными глазами, очень похожая на короля. Кстати сказать, король любил ее больше других дочерей. Принцесса София, напротив, была белолицей, но тоже очень походила на отца. Самая младшая – принцесса Луиза – была очень маленького роста, но характером обладала таким веселым, что никак нельзя было предположить, что она сделается монахиней.
Родив десять детей, Мария Лещинская, женщина и без того от природы не особенно темпераментная, стала обнаруживать по отношению к королю усталость и холодность.
– Только спать с ним, беременеть и рожать… Как же это скучно! – призналась она как-то одной из своих придворных дам.
Призналась… и повела себя, как самая обыкновенная женщина, смертельно уставшая от выполнения «супружеского долга»: стала увиливать от него под всевозможными предлогами. А что же король? Король был мужчиной. Подобная сексуальная голодовка ему быстро надоела, и он постепенно начал отдаляться от жены. Пишут, что однажды, обиженный упорным нежеланием королевы принять его у себя вечером, он поклялся никогда больше не требовать от нее плотской любви. С тех пор их совместная жизнь стала ограничиваться только официальными церемониями, а место Марии Лещинской в сердце чувственного короля заняли другие женщины, более изящные, более раскованные и податливые.
И тут следует сказать, что система воспитания, принятая в свое время для Людовика, сводилась к тому, что король должен был твердо знать свои права, но почти ничего – о своих обязанностях.