Потаенная девушка. Кен ЛюЧитать онлайн книгу.
на войну центрального правительства Мьянмы с повстанцами из числа представителей национальных меньшинств, проживающих у границы с Китаем. Соединенные Штаты – мировой жандарм – молчали, так как хотели посадить в Нейпьидо[24] проамериканское правительство, которое можно будет использовать как разменную фигуру в борьбе с растущим китайским влиянием в регионе. С другой стороны, Китай стремился переманить правительство в Нейпьидо на свою сторону инвестициями и совместным бизнесом, и заострение внимания на убийстве бирманскими солдатами этнических хань (а по-простому китайцев) никак не вязалось с интересами «Большой игры». Сообщения о происходящем в Муэртьене подвергались строгой цензуре со стороны китайских властей, опасающихся того, что сочувствие беженцам может перерасти в оголтелый национализм. Журналистов в лагеря беженцев по обе стороны границы не пускали, словно это была какая-то постыдная тайна. Свидетельства очевидцев, видеозаписи и вот этот файл виртуальной реальности приходилось тайно переправлять в зашифрованном виде через крошечные отверстия, проделанные в этом «Великом брандмауэре»[25]. В то же время на Западе всеобщее равнодушие действовало эффективнее любой официальной цензуры.
Цзяньвень не могла организовывать манифестации и собирать подписи под петициями; она не могла основать благотворительный фонд, занимающийся проблемами беженцев, – хотя в Китае все равно не доверяли благотворительным фондам, считая их деятельность мошенничеством. Она не могла просить всех своих знакомых связаться со своими депутатами во Всекитайском собрании народных представителей, чтобы те предприняли какие-либо действия в отношении муэртьенцев. Получившая образование в Соединенных Штатах, Цзяньвень избавилась от наивной веры в то, что все эти пути, открытые для граждан демократических государств, являются такими уж эффективными, – по большей части они оставались не более чем символическими жестами, никак не влиявшими на мысли и поступки тех, кто в действительности определял международную политику. Но такие действия позволили бы ей по крайней мере чувствовать, что от нее хоть что-то зависит.
А ведь в способности чувствовать и состоит весь смысл того, чтобы быть человеком.
Старики в Пекине, жутко боящиеся малейшего посягательства на их власть и любой нестабильности, приложили все силы, чтобы сделать все это невозможным. Гражданам Китая постоянно напоминали о полной беспомощности человека, живущего в современном централизованном технократическом государстве.
Постепенно обжигающая вода начала вызывать у Цзяньвень неприятные ощущения. Девушка принялась с силой тереть себя, словно можно было избавиться от кошмарных воспоминаний о смерти, очистив себя от пота и отмерших клеток кожи, словно можно было смыть вину мылом с ароматом арбуза.
Цзяньвень вышла из душа, все еще оглушенная, но, по крайней мере, к ней снова вернулась способность действовать. В отфильтрованном воздухе квартиры чувствовался
Непереводимая игра слов: