Вселенная Марка Сенпека. Роман. Александр ЕрмиловЧитать онлайн книгу.

      Вой ледяного ветра заглушает наши шаги, а метель укрывает во мгле. Возле складов всего два охранника. Кружат вокруг очередями прыжков, подмигивая при встрече. Когда один скрывается за поворотом, я прыгаю на другого и усыпляю его удушающим захватом. Забираю пистолет, а тело прячу в кустах. Роана встречает на следующем повороте оставшегося охранника и применяет такой же прием. Ключей от замка не оказалось ни у одного из стражников. Не теряя времени, я стреляю в замок, надеясь, что буря скроет звук выстрела, и двери склада распахиваются на ветру, словно халат Алой в первую нашу встречу.

      В глубине склада свет от моего фонарика натыкается на несколько плотно стоящих клеток, сваренных наспех, кажется, инструментами в дрожавших от холода руках. Внутри клеток пара десятков человек, по виду, жителей Клоповника. Они дрожат от холода, из ртов выходит густой пар, тонкие в заплатках куртки явно не защищают от мороза. Узники обнимают нескольких детей, пытаясь согреть остатками тепла своих тел. Они жмурятся от тусклого света из окон, протягивают пальцы через прутья клеток и хрипят, умоляя спасти.

      С Норутин мы синхронно вызываем подмогу в смартбраслетах. Я пытаюсь найти что-нибудь, чем сорвать висячие замки на клетках, но остальная часть склада пуста. Когда пытаюсь отстрелить замок, сзади раздается очередь выстрелов, несколько клоповщиков кричат, сначала от страха, потом от боли, когда пули разрывают им куртки и плоть. Мужчина в кофте с капюшоном закрывает собой детей.

      Пригнувшись, я делаю кувырок, а потом, присев на колено, стреляю в сторону дверей склада. Я не вижу Роану, но тут из темноты противоположного угла склада мелькают вспышки и выпущенные снаряды лазервера. Двое храмников падают в снег, не успев нас увидеть. Я быстро подбегаю к дверям, осторожно выглядываю на улицу и вижу еще нескольких охранников. Выстреливаю в их сторону, не прицеливаясь, только чтобы отпугнуть. Снаряд рассекает снежную бурю, и россыпь искр разлетается на ветру. Набегавшие ныряют в сугробы, слышатся пистолетные выстрелы, а металлическое тело склада отвечает звонкой дробью от попавших пуль. Прикрываясь дверью, я отстреливаюсь и замечаю, что Норутин повторяет за мной, а храмники с прострелянными головами и грудью падают в снег.

      Несколько минут спустя, когда перестрелка стихает, мы продвигаемся вперед, обходим дома, в окнах которых появились лица любопытных зевак. Некоторые храмники выбежали на улицу. Я вновь показываю удостоверение законника и во все горло кричу, чтобы все вернулись по домам, проводится обээновская операция. Многие разворачиваются и убегают, при этом молясь радиации, но некоторые остаются и громко возмущаются, потрясают кулаками, обернутыми дырявыми перчатками или варежками. От нас требуют покинуть поселок, они не часть города, не часть страны, а я тараторю и тараторю приказ, совершенно позабыв, что где-то еще остались охранники, вооруженные пистолетами. Норутин