Вселенная Марка Сенпека. Роман. Александр ЕрмиловЧитать онлайн книгу.
пойманным отпечаткам пальцев, срисованным лицам и чем-то еще, что заложено в его систему. Механический голос вскоре попросил всех разойтись по домам и ждать визита полиции.
Поднимаясь в лифте вместе с несколькими зеваками, Марк пытается забыть вид расплющенных голов и вывалившихся мозгов. А еще его мутит. Красное и бурое, смешавшееся с коричневым и черным, медленно втекает в его воспоминания и заполняет мысли. Он не слышит остальных свидетелей, звон и жужжание кабины, не чувствует распадающийся на атомы смрад, окутавший каждого и проявляющийся отчетливее с пророненными словами о боязни смерти. Он уверен, что все должны быть в ужасе, как и он, в природном страхе жаться и прятаться. Это одно из тех подспудных ощущений, инстинкт. Но слова, которые он слышит от других, высушены, остались без начинки настоящего сожаления, чувства или хотя бы сочувствие отсутствуют, а в основе их, в эфемерном фундаменте лежит равнодушие и глупое губительное любопытство.
И Марк бессмысленно пытается донести это до прибывшего следователя. Стареющий, уставший, страдающий плохо контролируемым алкоголизмом, как он успел пожаловаться Сенпеку, и зачем-то рассказал о своей войне со сладким, а еще жена, кажется, изменяет, но ведь эта измена не только ему, полицейскому, ее мужу, но измена общая, всей их семье, квартету, разделенному поровну на мужской и женский род. И он, бывший военный, все чаще тянется дрожащей от водки рукой к кобуре, к пистолету, но только жаль детей, и еще родители живы.
– Да, ― резюмировал Марк в конце его рассказа. Потому что следователь замолчал и поддерживал тишину несколько минут. На «да» Марка он кивнул, как-то по-детски шмыгнул носом, поблагодарил за показания и вышел. И уже на пороге, занеся ногу в подъезд, он остановился и спросил Марка:
– А ты поднадзорный? Один из тех писак?
Почему-то Марк сразу ответил:
– Да.
То «да», сочувствующее «да» проблеме «следака». А потом полицейский протянул ему свою помятую старую визитку, где над должностью указано Городинн Эдуард Борисович. И вновь одарил тем все понимающим благодарным кивком, мол, чтобы обращался за помощью, но только в крайнем случае. Словно, выслушав его, Марк стал Городинну лучшим другом. Возможно, Эдуарду Борисовичу и некому было высказаться. Скрывшись за пастью лифта, на прощание он даже помахал рукой.
***
Сенпек зашел в квартиру и, словно впервые, осмотрел свои комнаты. После череды расплющенных, как спелые кокосы, голов и треска костей, напомнившего ему трещетку на велосипедном колесе, его дом и стены показались жутко темными. Еще тут совсем не прибрано, пыль выложена ровным слоем, как сливки на торте, и вещи разбросаны, но Марк готов поклясться, все собирал и рассовывал по шкафам буквально вчера, хотя это вчера, может быть, было недели и недели назад. Потом тут была эта шайка псевдо-поборников Закона, а на деле ― джуфрушные мародеры и пираты.
Помотав головой, он включил телестену,