Так умирают короли. Владимир Васильевич ГриньковЧитать онлайн книгу.
так и сказал: «Мы приглашены» – и выглядел при этом настоящим графом, который должен представить двору своего возмужавшего племянника.
– Ну-ну, – почему-то улыбнулся Самсонов. – Покажи ему настоящую жизнь.
И мы поехали к страшному другу Загорского.
Глава 8
В то, что Загорский в чём-то был прав, я поверил сразу, едва мы переступили порог квартиры. Здесь было много красного бархата, золота картинных рам и мебели, каким-то чудом перенесённых в просторную московскую квартиру из покоев французских королей. Я никогда не думал, что подобное возможно – будто кто-то рачительный сумел сохранить уют и роскошь прежней жизни, знакомой нам только по фильмам. Сегодняшняя жизнь тоже заявляла о себе – необыкновенных размеров телевизором и сотовым телефоном, оставленным кем-то на роскошном плюше дивана, но это не выглядело неуместным или вызывающим.
Загорский прошёлся по комнате. На фоне картин он смотрелся великолепно, оставалось лишь сменить клетчатую рубашку на смокинг, и можно было снимать его в этих интерьерах. Не успел я об этом подумать, как дрогнула тяжёлая портьера и из-за неё вышел невысокий человек в домашнем халате с атласными лацканами. Он был не стар, но и не молод, за прожитые годы успел подрастерять растительность на голове и заработать какую-то желудочную болезнь, о чем можно было судить по его нездорового цвета худому лицу, которое, впрочем, было так ухожено, как нечасто увидишь. Особенно выделялись глаза. Глубоко посаженные, они казались темнее, чем были на самом деле, и придавали человеку какой-то демонический облик.
– Познакомься, Костя, – сказал Загорский человеку в халате. – Это мой друг, Евгений.
Приятно было услышать от Загорского, что он считает меня своим другом.
– А это Константин Евгеньевич, – представил Загорский человека с демоническим лицом.
Мы пожали друг другу руки. У Константина Евгеньевича была сухая и очень доброжелательная ладонь. Поэтому, да ещё потому, что он имел отчество Евгеньевич, а меня самого звали Евгений, он мне понравился. Посмотрел долгим взглядом тёмных глаз, будто оценивал, и предложил занять диван или одно из кресел – по выбору. Когда он сел, я увидел выглядывающие из-под халата брюки и коричневые лаковые штиблеты.
– Откуда вы? – спросил Константин Евгеньевич.
– Из Вологды, – ответил я.
– И как там Вологда?
Я пожал плечами, не зная, как ответить. Не представлял, чем может заинтересовать Вологда такого человека, как мой собеседник.
– Он сбежал оттуда, – подключился к разговору Загорский. – Его манят огни больших городов.
Сказал и едва заметно улыбнулся. Я заметил, что он обращается к Константину Евгеньевичу с необычайным пиететом. Если бы не его аристократизм, можно было бы принять это за подобострастие.
– И что же молодой человек успел посмотреть в Москве?
– Ничего, – признался я.
– Напрасно, – покачал головой Константин Евгеньевич и раскрыл массивный портсигар, лежащий на столике