Рожденные Смершем. Николай ЛузанЧитать онлайн книгу.
Буковинки и разорвал молочную пелену тумана. За ней проступила серая лента горного серпантина шоссе. По нему, лязгая и громыхая, извивалась металлическая гусеница из танков и бронетранспортеров. Прошла минута, другая, и из ближайшего к расположению заставы лесочка показалась мышиная стая-цепь противника. Немцы и румыны шли в полный рост, рассчитывая на легкую и бескровную победу. На заставе, перепаханной минами и снарядами, казалось, не могло уцелеть ничего живого. Но те, кого они посчитали мертвыми, восстали из руин. Мощный взрыв под головным бронетранспортером вздыбил землю. В следующее мгновение из скрытых укреплений и замаскированных огневых точек на вражескую пехоту обрушился шквал огня. В этот удар пограничники вложили всю ненависть к вероломному врагу. Не выдержав натиска, он, огрызаясь короткими очередями, попятился назад и скрылся в лесу. Не давая пограничникам передышки, противник снова подверг заставу мощному артиллерийско-минометному огню, а затем, перегруппировав силы, повторил атаку, но и она провалилась.
С перерывами бой продолжался до захода солнца. С особой настойчивостью противник пытался пробиться на участке шоссейной дороги. Очередная, седьмая атака на этом направлении захлебнулась. Пограничникам удалось подбить еще один бронетранспортер в узкой горловине, и он закупорил проход остальной колонне. Попытки оттащить его в сторону каждый раз терпели неудачу. Меткий огонь пулеметного расчета, занимавшего господствующую высоту – гору Буковинку, не давал возможности буксировщикам подобраться к бронетранспортеру.
Захлебнулась атака и на северном фланге обороны заставы, где находился Леонид Иванов. Поредевшая под прицельным ружейно-пулеметным огнем цепь наступающих откатилась назад и потонула в тумане, поднимавшемся из низины. Молочно-белые языки наползали на поле боя и скрадывали язвы войны: воронки от разрывов мин и снарядов, тела убитых и раненых. Наступила хрупкая тишина. Об ожесточенном бое напоминали стоны раненых, отрывистые команды и прогорклый запах пороха, витавший в воздухе.
Иванов положил на бруствер карабин, сполз на дно окопа и закрыл глаза. У него уже не оставалось сил пошевелить ни ногой, ни рукой. Он жил только одной мыслью:
«Живой! Ты живой еще, Леня!»
– Товарищ лейтенант! Товарищ лейтенант! – как сквозь вату донесся голос.
Иванов встрепенулся, поднял голову и открыл глаза. Перед ним стоял пограничник, на его почерневшем от копоти лице жили только одни глаза. Он доложил:
– Товарищ лейтенант, младший лейтенант Алексеев собирает офицеров на командном пункте.
– Иду, – коротко обронил Иванов, с трудом поднялся на ноги, забрал с бруствера карабин и направился на КП.
На его пути встречались бойцы. Воспользовавшись затишьем, одни очищали оружие от грязи, другие – восстанавливали траншею, разрушенную минами и снарядами, пулеметные расчеты меняли позиции, чтобы уйти от огня вражеских батарей. На их лицах Иванов не находил