Пятерка по рисованию. С. В. ЛушниковЧитать онлайн книгу.
и пропали. Но куда?» Он обыскал все карманы, но деньги словно провалились сквозь землю. Обессиленный, он присел на старый диван. Посмотрел с тоской на разбросанные вещи: куртку, брюки в клеточку, потертые джинсы, пару рубах, и задумался: «Склероз окаянный начинается. Однако рано. Мне только 70 в прошлом году стукнуло. Или уже пора? Черт, старуху угораздило на дачу уехать! Та про деньги всегда помнит, чует, словно волк зайца! Когда работал, бывало, с мужиками посидишь вечерком, придешь домой – были в заначке деньги, а утром их нет. Все знает, а про деньги в первую очередь! Сейчас, правда, искать сильно нечего, и пенсии обе сама получает. Вот из пенсии оставила 500 рублей и живи теперь неделю. Черт, где же проклятая пятисотка?!»
Владимир Михайлович снова взял в руки джинсы и начал методично обыскивать свои карманы. Там ничего не было, кроме зажигалки. Он отложил их в сторону на диван и принялся вновь перетряхивать рубахи, но денег не нашел. Махнув рукой, словно сообщая о своем решении закончить с поисками, он вышел на балкон. Там на столике лежала пачка «Примы» и сигарета поодаль. Он закурил, глядя на улицу, по которой катился вниз полупустой трамвай, громыхая сочленениями и скрипя на поворотах. Через дорогу напротив стоянка перед баней заполнилась машинами. Ему тоже захотелось в баню, но цена там кусалась – 80 рублей. Поэтому последнее время он ходил туда раз в месяц. Тело вдруг зачесалось где-то под лопаткой.
«Чует грязь или мысли прилипли? – подумал Владимир Михайлович. – Интересно, все-таки, иногда кажется, что мысль материальна. Сколько раз, бывало, только подумаешь, а эта думка уже здесь. Эх, кабы пятисотка так же объявилась», – размечтался он, взяв пачку из-под сигарет в руки, и обалдел – 500 рублей торчали в пачке!
– Надо же! Как я забыл, что туда сунул! Точно, склероз. Ну, смотри, мысль опять превратилась в дело. Чудеса, да и только! – удивлялся пенсионер. Выбросив пустую пачку в ведро, Владимир Михайлович начал собираться в магазин. Через пять минут он был одет в джинсы, серую куртку и полосатую рубашку, которую подарила надень рождения перед самой смертью его любимая теща – Мария Петровна.
Она тоже любила его как мать, и он отвечал взаимностью, помогая во всем, даже в побелке квартир еще при социализме богатых людей. На улице стоял май. Деревья распускали свои листочки, радуясь солнышку и подставляя их теплу. Легкий ветерок обдувал приятно и тихо, словно опытный массажист в начале своего сеанса. Владимир Михайлович улыбнулся и зашагал за покупками. Раньше он очень любил рынок, особенно когда в кармане были деньги, много денег. Любовь к нему осталась, но удовольствия от прогулок по базарчику уже мало.
Улица, названная в честь академика Кузнецова, радовала глаз. Старинные деревянные купеческие свежевыкрашенные дома, чередуясь с каменными добротными домами новых купцов, воодушевляли Владимира Михайловича. Пройдет пятьдесят лет, и народ будет говорить, что купеческие дома на Кузнецова создают неповторимый стиль сочетания XIX–XX веков прошлого тысячелетия. «Молодцы, что красивые дома