Преступное бездействие. А. И. БойкоЧитать онлайн книгу.
Причина: «Диспозиция ст. 135 УК РФ связывает наличие состава с определенными действиями сексуального характера, к совершению которых виновное лицо понуждает потерпевших»[128]. В обзоре судебной практики ВС РФ по рассмотренным в 1997 г. в порядке надзора уголовным делам сравниваются две роли соучастников и утверждается, что в отличие от исполнителей пособники «являются менее опасными, так как пособник не выполняет объективную сторону преступления»[129]. Но проблему нельзя понимать упрощенно, в смысле отрицания полезности субъективного вменения. К примеру, в одном из определений, вынесенных в Верховном Суде РФ, оценивалась ситуация, когда пистолет одного из участников банды дал осечку во время коллективной стрельбы по автомашине с потерпевшими. Кассационная инстанция определила: «Данное обстоятельство при участии виновного в выполнении объективной стороны преступления по лишению потерпевших жизни не влияет на правовую оценку действий соучастников в форме соисполнительства»[130]. Смысл понятен: сговор не спрячешь, и он опасен даже при частной неудаче.
А ведь есть еще акцессорность, этот бермудский треугольник уголовного права. Тут генеральная установка на личную виновную ответственность или на субъективные данные подвергается наибольшим испытаниям; объективное вменение (зависимость итогового коллективного результата от финальных усилий исполнителя) буквально довлеет над судьбой других соучастников. И государство пытается обелить ситуацию монтированием особого состава для организатора, подстрекателя и пособника (обязательность ссылки на ст. 33 УК при квалификации), вводит норму об эксцессе исполнителя (ст. 36), устраивает особые правила добровольного отказа для организатора, подстрекателя и пособника (ч. 4 ст. 31), распространяет режим спецсубъекта лишь на исполнителя (ч. 4 ст. 34) и пр.
Оптимальное сочетание двух базовых начал уголовного преследования стоит определять как взаимную дополняемость. Здесь полезно вспомнить, что философы мира давно пришли к такой объяснительной конструкции, как дихотомия понятий или категорий. А в юридических кругах популярен взгляд, согласно которому в системе принципов нужно видеть парные сочетания. Это отражает сложность правового регулирования общественных отношений, внутреннюю недостаточность обобщенных юридических регламентов для полных и точных характеристик индивидуальных событий[131].
Дихотомичность правовых принципов – способ снятия диалектического противоречия, к примеру, между требованием равенства граждан, сориентированным на законодательный шаблон, каковым является состав преступления (ст. 4) и принципом справедливости (ст. 6), направленным на корректировку санкций по неучтенным в законе особенностям преступлениям и сведениям о личности виновного. Правоприменитель должен искать «золотую середину», обеспечивать взвешенное сочетание интересов личности, общества и государства, учитывать позицию потерпевшего и последнее слово подсудимого, оценивать содержательную сторону
Определение № 45-097-97.
Судебная практика по уголовным делам. В 2 ч. Ч. I. Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации / Сост. С. А. Подзоров. М., 2001. С. 804.
Там же. С. 652. Определение № 71-096-5 по делу Дюкова, Бурмистрова и др.
См., напр.: