Эргархия: Ночная Группа. Константин ВоронЧитать онлайн книгу.
попричитала и принялась звонить в Москву. Мама, вероятно, решила, что эзотерика плохой не бывает, а новое знание лаборатории в Фурманном всегда пригодится. И отпустила меня на весь июль.
«Ракета» на Бучак отходила в семь утра. На причале собрались Локка, Помощник, я и парень с девушкой, которых после высадки в Бучаке я больше не видел. Появилась Лань.
– Я не смогу поехать сегодня. Жди меня там дня через два, – сказала она, поцеловала меня в щеку и убежала.
Она не приехала. Мы встретились только через десять лет. Ее судьба была сложна и драматична. Таких женщин Вар Авера называл черносансовыми. Ее уникальный опыт женщины-дея помог мне преодолеть последние препятствия на пути к Единице.
Глава 2. Живой лес
Бучак встретил нас невероятно густым запахом цветущих трав. Буйная растительность напоминала субтропики. Перед нами возвышался заросший деревьями крутой склон.
Парень с девушкой побрели вдоль берега, а мы поднялись вверх и долго шли по неширокой извилистой дороге. Еще раз свернули направо. Слева было крутое возвышение, покрытое густым лесом, справа – глубокий заросший деревьями и высокой травой овраг с журчащим ручьем на дне. Потом овраг остался в стороне. Сельские домики были разбросаны между холмами на большом удалении друг от друга и едва выглядывали из зарослей. Минут через тридцать мы вышли на окраину села и увидели справа от дороги высокий шест с насаженным на него лошадиным черепом. В глубине заросшего травой участка на склоне горы, поросшей елями, виднелся небольшой домик. В дверях стоял Барбаросса – худощавый желтоглазый мужчина лет двадцати восьми – тридцати с рыжей бородой. За эту бороду он и получил свою кличку.
Мы поздоровались.
– Наш друг из Москвы, – представил меня Помощник.
– Располагайтесь над хатой, – Барбаросса махнул рукой в сторону склона.
Там, выше дома, виднелась плоская площадка. На ней уже стояла одна палатка. Мы с Локкой разбили свою неподалеку от нее. Помощник с Барбароссой куда-то ушли.
Я оставил Локку в палатке, вышел и осмотрелся. Внизу виднелась дорога, редкие домики с приусадебными участками. За спиной остался поросший лесом склон горы. Дорога уходила в поле, а слева от нее тоже рос густой лес.
На часах было уже три, когда нас позвали вниз. Изба, или, как ее именовали, хата, состояла из большой комнаты с деревенской печью и земляным полом, и двух небольших помещений. Центральное место занимал почерневший от времени стол если и не столетнего, то уж никак не менее пятидесятилетнего возраста. По сторонам располагались две лавки, грубо сколоченные из досок. На подоконниках виднелись самые неожиданные предметы: древний чугунный утюг; медные вазы с засохшими травами и огромными колючками вместо цветов; сшитые из лоскутков разноцветной ткани занавески; пучки трав, свисающие с потолка; керосиновая лампа со стеклом, не прочищавшимся, наверное, последние сорок лет; причудливо изогнутые