Эпохи холст – багряной кистью. Александр ПлетнёвЧитать онлайн книгу.
тем временем история продолжала отрабатывать свой, правда изрядно подпорченный, сценарий.
Хронометры перевалили за шестой час, когда 305-миллиметровый снаряд, ударивший в фок-мачту, прошёлся осколочно-огненной метлой по мостику русского флагмана.
Мостик был пуст, но!..
Контр-адмирал Витгефт, в силу того, что противник пошёл на обострение и эскадра терпела сильный огонь, видел необходимость манёвра. Требовалась быстрая оценка обстановки, а обзор с рубки был весьма плох.
Не обращая внимания на едва ли не хватающих его за руки штабных, командующий решительно вышел на нижний мостик. Там его и сшибло взрывной волной. И вовсе скинуло бы вниз, не зацепись он за ограждение… обдатый шимозным жаром, окровавленный, беспомощный, но живой!
Подхватили, понесли… осторожно, потом спеша, ибо время шло на минуты, секунды… в лазарет. Донесут ли?
Следом вели на подгибающихся ногах Матусевича – тому тоже «посчастливилось».
Поспешив вслед за командующим с намерением, несмотря ни на что, затащить упрямца-адмирала обратно: «Не бравируйте без нужды, Вильгельм Карлович!», начальник штаба по слепой случайности поймал свой осколок.
Управление вынужденно принял капитан 1-го ранга Иванов, приказавший не оповещать по эскадре о выбывших адмиралах, понимая, что именно сейчас эскадра нуждается в «ведомом» и смена командующих повлечёт к смятению и бестолковости.
Вот только совершать какие-либо эволюции строя поостерёгся, несмотря на предложение штабных.
Эскадра продолжала идти прежним курсом, паля по всей возможности, подвергаясь ответному огню.
К исходу шестого часа на иных кораблях на вид живого места не было. Флагманы («Цесаревич» и «Пересвет») порой совершенно пропадали в клубах бурого, чёрного дыма… шимоза иногда подкрашивала картину зеленоватым… ядовитым.
А сквозь завесу гари пробивались всполохи ответных выстрелов, попаданий-разрывов, огненные языки пожаров… Летели куроченные обломки – всё, до чего могли достать фугасы: железо надстроек, дерево шлюпок, обшивка труб, дефлекторы вентиляторов, части рангоута, листы и стальные тросы дополнительного блиндирования, которые, кстати, честно «отрабатывали» своё предназначение.
Постепенно (когда и наскоро что-то удавалось починить) выходила из строя артиллерия.
Правый борт «Ретвизана» отстреливался лишь парой двенадцати- и шестидюймовок.
На «Победе» замолкли одно 254-миллиметровое и три 152-миллиметровых орудия.
«Пересвет», которому основательно доставалось, на время прекратил огонь носовой башней, а средний калибр на стреляющий борт совсем заткнулся… Под градом беспощадных осколков комендоры, матросы кувалдами и матом пытались хоть что-то привести в годность.
Артиллерия «Севастополя» практически не пострадала, тогда как огневая мощь «Полтавы» убыла на треть.
После поднятия эскадренного хода до пятнадцати узлов (впоследствии сниженного на полтора узла) эта парочка начала отставать, поначалу собрав на себя огонь сразу пяти