Дорога без возврата. Ярослав ВасильевЧитать онлайн книгу.
привела эти земли под власть Второго Рима, но и превратила цветущие города и пашни в развалины, в поросшую бурьяном пустыню. Главной ударной силой армии Юстиниана были наёмники лангобарды и герулы, исповедовавшие арианскую ветвь христианства. Ради побед, во всех остальных случаях ревностный приверженец Кафолической христианской Церкви (от которой и отделилось арианство) и ярый гонитель еретиков, басилевс делал вид, что не замечает, как ариане жгут кафолические церкви, убивают священников и насаждают арианство. Сама же Кафолическая церковь была встроена Юстинианом в государственную машину, и вновь обрести независимость от басилевса смогла только через несколько столетий. Поэтому, когда внутри Церкви возникли разногласия, епископ Рима легко нашёл поддержку среди европейской паствы, давно оторвавшейся от Константинопольского патриархата. А из смеси арианства и кафоличества родилась новая ветвь христианства – католики. Но если войны не будет – весь конфликт между патриархом и Римом так и останется чисто внутрицерковным. Даже больше, со временем патриархи неизбежно переберутся обратно в Рим, подальше от властолюбивых византийских басилевсов. И примутся наращивать свою светскую власть, как это делали в нашем варианте Папы Римские – тут уже за них будет говорить неумолимая логика хода истории.
Впрочем, Европа от единого религиозного поля только выиграет. Второе тысячелетие ознаменовалось переломом в мировоззрении, европейцы вдруг заглянули за границы своих стран и познакомились с высочайшими культурными и техническими достижениями арабского Востока, Византии, Киевской Руси. Начались многочисленные переводы на латынь арабских и греческих философов, из Византии приглашали учёных… Останавливали религиозные разногласия. Но если их не будет, то развитие пойдёт куда быстрее. Кстати, Крестовые походы хоть и будут – на это толкала экономика, но куда менее масштабными и кровопролитными. Потому что изрядная часть деятельных людей вместо сомнительных прибылей от войны с мусульманами предпочтёт уехать на службу к ромеям (как называли жителей Византийской империи) или к славянам: риска для жизни меньше, а выгода очевидна.
Впрочем, нашего мальчика Жиля столь сложные проблемы не волнуют. Как не задумывается он о том, что древний город Лютеция сохранил своё название, так и не став Парижем. А богатая и манящая северная страна зовётся не Киевской Русью, а Древляньем. Его куда больше волнуют мечты добиться высокого положения в обществе, жить не в обычной крестьянской избе-полуземлянке с земляным полом и стенами из жердей или дубовых плах – а в богатой избе-срубе, или даже переехать в город. Не обращает он внимания и на то, что ходит босиком, похожие на русские лапти плетёные из лыка башмаки получает только на зиму, а сапоги видел лишь на дружинниках барона. Да и одежду носит совершенно неудобную с точки зрения нашего современника: нижнюю рубаху камизу (напоминающую тунику до середины бедра) с длинными рукавами