Эхо северных скал. Александр ТамониковЧитать онлайн книгу.
боялся, что придется пройти километров двадцать. Но охотники хорошо знали эти места и провели русского самой короткой дорогой до небольшой и, видимо, глубокой бухты. Путь занял всего минут тридцать, и когда Сосновский остановился на высоком берегу, то решил, что подводная лодка вполне могла сюда войти. Неизвестно пока, какие глубины у берега, но у левого высокого берега, где сплошные скалы резко обрываются к воде, вполне можно было встать на якорь. Там лодку и с воздуха не сразу заметишь, если не будешь ее специально искать. А до берега фашисты могли добраться и на резиновой лодке.
– Никого нет, – обвел рукой горизонт Сосновский, чтобы успокоить встревоженных охотников. – Надо обойти весь берег и найти следы людей, которые высаживались с большой лодки. Давайте начнем отсюда, с полого берега, и пойдем вон в ту сторону, к скалам.
Охотники разошлись, и Сосновский тоже принялся за поиски. Вряд ли он со своими навыками составил бы ненцам конкуренцию, и вряд ли его помощь была бы существенной, но стоять или сидеть без дела Михаил просто не мог. Да и беспокоило его то, что фашисты могли появиться в любой момент. Ведь зачем-то они сюда приходили один раз. Могут прийти и второй.
Двое ненцев сидели на коленях метрах в десяти от воды и что-то обсуждали, показывая на камни. Сосновский подошел к ним и увидел среди не очень крупных камней углубление. В песке или мелком щебне от него не осталось бы и следа, а здесь вот осталось.
– Кол забивали, – пояснил ненец. – Железный. Лодку привязывали. Большую лодку не привяжешь. Маленькую лодку привязывали.
«Так и есть, – подумал Михаил, с благодарностью похлопав охотника по плечу, – субмарина находилась в бухте, а кто-то из экипажа высаживался на берег в резиновой лодке. Здесь ее и закрепили, чтобы не унесло в море». К нему подошел еще один охотник, что-то бережно неся на ладони. Это были два окурка сигарет. Не мундштуки советских папирос, не огарки «самокруток», а именно окурки от сигареты. «Ну, вот и первый след, – с удовлетворением решил Сосновский. – Надо срочно сообщить Шелестову».
Максим просто физически чувствовал, что Иван Папанин – это непробиваемая броня, это скала, которую ни преодолеть, ни обойти. Даже разговаривал Папанин с Шелестовым так, будто перед ним был рядовой матрос с какой-то баржи или студент-океанолог, который «христаради» просит взять его в полярную экспедицию. Еще бы: дважды Герой Советского Союза, орденоносец, известный полярный исследователь, герой гражданской войны, а теперь еще контр-адмирал! И даже звание Шелестова в системе НКВД для Папанина не играло роли, как и сам наркомат. В молодости в Крыму был он и комендантом «чрезвычайки», и членом Реввоенсовета, и наркомом был. Только Шелестов прекрасно знал, что все посты этот человек заслужил не столько своими организаторскими способностями, сколько умением перешагивать через людей. А в критической ситуации это немало, это очень ценно, а порой и единственно важно. Да и доктором