Китайское чудо. Критический взгляд на восходящую державу. Дженнифер РудольфЧитать онлайн книгу.
демонстрировали один из высочайших уровней поддержки из всех стран и регионов, где были доступны данные опроса… Общий уровень политической поддержки в Китае значительно выше, чем во многих либеральных демократиях» (159).
Конечно, поддержка не равна легитимности. Поддержка своих политических лидеров и их программ не означает признания за режимом морального права руководить страной. Пытаясь объяснить парадоксальную долговечность режима в современном Китае, некоторые ученые, в том числе Динсинь Чжао и Юйчао Чжу, предполагали, что КНР выживает лишь силой инструментальной «эффективной легитимности», производной от впечатляющего экономического роста в постмаоистский период и сопутствующего увеличения влиятельности Китая на международной арене. Однако народная поддержка, порожденная лишь благоприятными результатами правления, не является «легитимностью» в понимании Вебера. Знаменитая веберовская типология возникла из более глубокого вопроса: почему некоторые режимы, даже перед лицом неблагоприятных результатов, продолжают пользоваться народным доверием. Вопрос весьма актуальный для современного Китая, где замедляющая рост экономика и ухудшающаяся международная ситуация угрожают подорвать ошеломительные успехи недавних десятилетий. Станет ли истощение политической поддержки в условиях трудностей предвестием падения режима, как пророчат сторонники «эффективной легитимности», или же китайский коммунистический режим пользуется народной легитимностью такого уровня, который может позволить ему противостоять серьезным внутренним и мировым проблемам, встающим на горизонте?
Из-за ограничений свободы слова невозможно наверняка узнать, считается ли авторитарный режим легитимным в глазах своего народа. Но очевидно, что вопрос легитимности режима заботит не только тех, кто изучает Китай, но и тех, кто им правит. Ван Цишань, главный разработчик и исполнитель антикоррупционной кампании Председателя Си Цзиньпина, сам поднял эту тему на встрече с иностранными государственными деятелями осенью 2015 года. Выступая в защиту легитимности КПК, Ван не ссылался на традицию, харизму или рационально-легальный авторитет, не упоминал он и эффективность режима. Зато он указал на историю. И как он особо подчеркнул, «легитимность Коммунистической партии Китая берет начало в истории и опирается на волю и выбор народа».
Идея могущественной и популярной «исторической легитимности» в качестве объяснения авторитета КПК весьма заманчива. Но и неоднозначна по своей сути. В стране, которая может похвастаться примерно пятитысячелетней историей, девяностопятилетняя КПК может претендовать лишь на крошечную долю в легендарном прошлом Китая. К добру или к худу, но прошлый век стал свидетелем мгновенной перемены, которая произошла по большей части по инициативе КПК. Коммунистическая революция (1921–1949) сама по себе была необыкновенным подвигом, поскольку разношерстная крестьянская армия выходила победительницей