И все-таки это судьба (сборник). Лариса РайтЧитать онлайн книгу.
Даже теперь, когда матери далеко за сорок, ей вслед оборачиваются. Толстенная коса до пояса – и ни одного седого волоса. Можно вести разговоры о вреде аммиака, ни о чем не жалея. А вот Миле есть о чем жалеть. У нее волосы папины – тонкие и ломкие. Она школу окончила – постриглась первым делом. Мóчи не было с крысиными хвостиками по улице бегать. А иначе ее косицы и назвать нельзя, веревочки какие-то болтаются, открывая взору розовый младенческий затылок. Прическа в стиле Мирей Матье смотрелась куда лучше. Волосы держали форму, удачно прикрывали скулы, придавая узкому, вытянутому лицу девушки более пикантное выражение. И все-таки даже со стрижкой Мила не казалась себе привлекательной. Бросить взгляд можно, но так, чтобы влюбиться по-настоящему, это как-то сомнительно.
А вот Генка влюбился. И бросился в стремительную атаку. Ухаживал так, словно у него не было запаса времени. Каждый день какой-нибудь сюрприз. То разбудит, постучавшись в окно квартиры. Шестой этаж без балкона. Стоит себе в строительной люльке, хохочет над Милиным удивлением. Улыбка уверенная, глаза блестят, а в руках охапка ромашек.
– Милые, правда? – только и спрашивает. Бросает букет к Милиным ногам и машет куда-то вниз: – Опускай!
То билеты достанет на жутко интересный концерт. Сначала на Челентано Милу водил. Она сидела как завороженная и во все глаза смотрела на известного итальянца, которого и мечтать не могла увидеть вживую. Потом до хрипоты спорили, в каком фильме актеру роль удалась больше других. Мила, конечно, стояла на «Укрощении строптивого».
– Барбара и прекрасен, и ужасен одновременно. Ведь мужлан мужланом, а сколько харизмы. Такие типы симпатии не вызывают, но за него можно душу продать.
– Да это не за Барбару, а за Челентано.
Генке больше нравился «Блеф». Оно и понятно. Сюжет захватывающий – приключения. Да еще и Энтони Квин в придачу к итальянской харизме.
– Вот это кино! Всем фильмам фильм.
– Что, лучше Тарковского? – Мила понижала голос до шепота.
– Лучше, – отвечал Генка.
Мила смотрела не понимая. Как так? Признанный гений не для всех хуже массового успеха?
– Конечно. Тарковский для избранных. Ну, посмотрим, ну, обсудим в узком кругу. Порадуемся полученным премиям, будем ждать с нетерпением новой картины. А тут другое, понимаешь? «Блеф» объединяет. Вот сравни:
«Вы смотрели «Зеркало»? Нет? Да как вы могли? Да вы ничего не смыслите в настоящем кино. Я был о вас лучшего мнения».
А в другом случае:
«Вы видели «Блеф»? Нет? Обязательно посмотрите, прекрасный фильм». Вот так, малыш, делай выводы.
Мила делала. Генка ее поражал. Он на многое умел смотреть с непривычной точки зрения. Он, иногда казавшийся поверхностным в силу своей стремительности, был на самом деле очень глубоким человеком, умеющим задумываться над тем, над чем никогда не задумывались другие.