Ведьма. Жюль МишлеЧитать онлайн книгу.
свой дом?» и «О, если бы в земле нашел я клад! Если бы добрый дух дал мне возможность выкупиться».
Рассказывают, что при таком призыве из земли порой выходил (как этрусский гений однажды вышел из под сошника в виде ребенка) карлик, вставал на борозде и говорил: «Чего ты хочешь от меня?» Изумленный бедняк уже забыл, однако, о своих желаньях. Он бледнел, крестился, а тот исчезал. Жалел ли труженик потом об этом? Быть может, обговорил себе: «Дурак! Ты навсегда останешься бедняком». Очень возможно. И все же я думаю, что невыразимый ужас удерживал его от крайнего шага. Мне не верится, чтобы – как утверждают монахи, писавшие о ведьмах и колдунах, – договор с Сатаной был легкомысленным, безрассудным поступком какого-нибудь влюбленного или скряги.
Если обратиться к здравому смыслу, к человеческой природе, то, напротив, легко поймешь, что такой шаг был крайностью, был вызван беспредельным отчаяньем, страшным гнетом обиды и нужды.
Говорят: «Подобное ужасное положение вещей изменилось к лучшему в эпоху Людовика Святого, запретившего частные войны между феодалами». Я держусь противоположного мнения. В тот восьмидесяти или столетний период, который лежит между этим запрещением и войнами с Англией (1240–1340), сеньоры, лишенные обычного развлечения – грабить и поджигать владения соседа феодала, обращались особенно жестоко со своими вассалами. Мир между сеньорами превратился в войну против крестьян.
Дневник Эда Риго изображает церковных сеньоров, монахов феодалов самыми отвратительными красками. Это отталкивающая картина разнузданного варварского разврата. Феодалы монахи с особой охотой вторгались в женские монастыри. Суровый Риго, исповедник святого короля, архиепископ Руанский сам, лично ревизует положение дел в Нормандии. Каждый вечер он в каком-нибудь монастыре. Везде он видит: монахи ведут пышный образ жизни феодалов, вооруженных, пьяных, дерущихся, ярых охотников, топчущих пажити и нивы. И всегда рядом монашенки, живущие с ними в беспорядочном половом смешении, всегда беременные от них.
Такова церковь.
Каковы же должны были быть светские сеньоры? Какова должна была быть жизнь внутри этих мрачных замков, на которые снизу смотрели с таким ужасом? Кое-что на этот счет нам говорят сказки, имеющие историческую достоверность, о Синей Бороде и Гризельде. Любитель пыток, так обращавшийся с женой, чем мог он быть для вассалов и крепостных? Ответ на этот вопрос дает тот единственный барон, которого привлекли к ответственности – так поздно, в XV в., – Жиль де Ре, похититель детей.
Рыцарь Бычья Голова у Вальтера Скотта, феодалы, герои мелодрамы и романов, бледнеют перед подобными страшными явлениями действительности. Храмовник в «Айвенго» точно так же очень бледный и искусственный тип. Автор не осмелился коснуться той грязной действительности, которая царила среди безбрачных тамплиеров и в феодальном замке.
В замке было мало женщин. Они считались лишними ртами. Рыцарские романы дают картину, противоположную действительности. Известно, что литература