Горькая истина. Леонид КутуковЧитать онлайн книгу.
на вопрос ротного командира, я и заявил о моей принадлежности к дворянству, что давало мне возможность выйти в Запасный Батальон Лейб-гвардии Московского полка в Петрограде или в Запасный Батальон Стрелков Императорской Фамилии в Царском Селе. Я выбрал Московский полк, так как он был в Петрограде, где жили мои родители. О том же, что стрелки Императорской Фамилии были гораздо «лучше и шикарнее» московцев, я узнал лишь впоследствии.
В Запасный Батальон Лейб-гвардии Московского полка 1 февраля 1917 года были выпущены прапорщики трех категорий:
1) Прапорщик Георгиевский, сын нашего полкового врача, из Пажеского Его Величества Корпуса с правом ношения формы полка.
2) Прапорщики с производством в армейскую пехоту «с прикомандированием к полку для испытания по службе с правом перевода в полк впоследствии», то есть зачисления в Гвардию на военное и на мирное время с правом ношения формы полка.
3) Прапорщики с производством в армейскую пехоту с прикомандированием к полку на военное время. После окончания войны следовало переводиться в Армию.
Таким образом получалось три категории офицеров, долженствующих умирать «За Веру, Царя и Отечество»:
1) Из Пажеского Корпуса – «свой в доску».
2) Отвечающие всем сословным дворянским требованиям.
3) Терпимые лишь на время войны.
Николай Алексеевич и Екатерина Васильевна Кутуковы с сыном. Петроград, 2 февраля 1917 г.
Дело в том, что офицеров дворян неоткуда было достать – их просто не было в достаточном количестве: приходилось решать дилемму – или принять не дворян, или расформировываться! Сословная спесь помешала принять благоразумное решение, что создало совершенно недопустимое и, главным образом, вредное настроение в офицерской среде. Вскоре эта бестактность была оформлена документально. Всем вновь испеченным прапорщикам было предложено заполнить анкету с указанием о сословной принадлежности родителей, родственников, знакомых и их социального положения. Я написал о крестьянском происхождении моей матери, ее сестры, их образовательном цензе, о службе моего отца в Страховом Обществе, о службе Ларисы Васильевны городской учительницей, и о наших знакомствах из интеллигенции. В скором времени, из приказа по Запасному Батальону я узнал, что по постановлению собрания господ офицеров Действующего полка я был зачислен в полк лишь на военное время, несмотря на столбовое дворянство моего отца!
Можно себе представить, с каким чувством я прочитал этот приказ… (И можно лишь удивляться, конечно, что я и по сей день, январь 1953 года, состою в Объединении Лейб-гвардии Московского полка! Забыв обиду, я через полк почитаю славное, прошлое России).
Но этим сословный тупик еще не закончился. Сама жизнь тотчас же показала, до какого абсурда можно дойти, когда нет реального подхода к ее требованиям. Когда все прапорщики вышли в Запасной Батальон, то им было предписано, согласно правилам Офицерского Собрания,