Обращаться с осторожностью. Джоди ПиколтЧитать онлайн книгу.
не меньше, чем к тебе, но в моей голове все равно сидит эта отвратительная черная заноза, которая напоминает, что это не может быть правдой.
– Мели, – позвал он, заходя ко мне в спальню (он единственный на всем белом свете, кому я разрешаю так называть себя; мне это напоминает червячков, которые заводятся в муке и портят ее, но не когда так говорит папа), – знаю, ты уже готова к взрослым аттракционам. Но мы хотим, чтобы и Уиллоу хорошо провела время.
Потому что, когда Уиллоу хорошо проводит время, мы все хорошо проводим время. Ему даже не нужно было этого говорить, я будто слышала его голос.
– Мы просто хотим съездить все вместе на отдых.
Я замешкалась.
– Аттракцион «Чашки», – услышала я свой голос.
Папа обещал попросить за меня, и хотя мама была настроена категорически против – а что, если ты ударишься о жесткую гипсовую стенку чашки? – он убедил ее, что мы можем посадить тебя между нами и уберечь тем самым от травм. Потом он улыбнулся мне, такой довольный собой, что смог выторговать этот аттракцион, и я не осмелилась сказать, что эти «Чашки» меня совершенно не интересовали.
Они пришли мне в голову, так как несколько лет назад я увидела рекламу «Дисней уорлд» по телевизору. Там показывали фею Динь-Динь, которая, как комар, летала по Волшебному королевству над головами счастливых посетителей. Там была одна семья с двумя дочерями того же возраста, что и мы с тобой, и они катались на чашках Безумного Шляпника. Я не могла отвести от них глаз: у старшей дочери даже были каштановые волосы, как у меня, и, если присмотреться, отец очень напоминал папу. Семья выглядела такой счастливой, что у меня скрутило желудок от одного их вида. Я понимала, что люди в рекламе, скорее всего, не настоящая семья, что отец и мать – просто двое актеров, которые встретили свою фальшивую дочь, приехав утром на место съемок, но мне так хотелось, чтобы они оказались семьей, чтобы смеялись даже среди хаотичного вращения каруселей.
Найдите десять незнакомцев, поместите их в одну комнату и спросите, к кому из нас они испытывают большее сочувствие – к тебе или ко мне, и мы прекрасно понимаем, кого они выберут. Сложно не обращать внимания на твой гипс и рост двухгодовалого ребенка, хотя тебе пять, на то, как выгибаются твои ноги, когда ты достаточно здорова, чтобы ходить. Я вовсе не говорю, что тебе просто. Но мне тяжелее. Каждый раз, когда сетую на жизнь, я смотрю на тебя и ненавижу себя за то, что посмела жаловаться.
Вот в двух словах, что из себя представляет моя жизнь:
Амелия, не прыгай на кровати, ты можешь задеть Уиллоу.
Амелия, сколько раз я тебе говорила не оставлять носки на полу, потому что Уиллоу может упасть!
Амелия, выключи телевизор!
Хотя я смотрела всего полчаса, а ты пялилась в него пять часов кряду как зомби.
Знаю, звучит эгоистично. Но опять же, знать правду и принимать ее – разные вещи. Может, мне всего двенадцать, но, поверь, этого достаточно, чтобы увидеть, насколько наша семья отличается от других, и так будет всегда. В защиту скажу: какая еще семья станет