Дом, у которого вынули душу. Анна КутковскаяЧитать онлайн книгу.
не могла признаться в этом даже себе, но она ждала этих выходных прогулок как манны небесной. Она осознанно отстранила Алекса от всех бытовых и домашних дел, за исключением тех, что касались Карины. Она хотела показать ему, что и без него прекрасно справляется со всем: потекший кран, сломанное окно, осевшая садовая дорожка – за всеми этими и многими другими вещами теперь стоял не Алекс, а она. Первое время он, на правах все еще мужа, пытался что-то делать в доме, но потом, встречая молчаливое, но упорное сопротивление со стороны Софии, оставил попытки помочь ей.
Именно поэтому выходные для Софии были хоть и небольшой, но отдушиной в полной забот жизни одинокой женщины. Иногда она отправлялась в город – побродить в парке, зайти в кино, выпить кофе в первой попавшейся кофейне. Еще чаще она оставалась дома: неспешно убиралась, доделывала необходимые по работе отчеты, принимала ванну. Если была хорошая погода – возилась в саду с клумбами.
Подруг у Софии не было. Точнее, они были, но с момента рождения Карины они как-то отсеялись, потому что не было им места в тесном мирке материнской любви. Сейчас, восемь лет спустя, София и была бы рада возобновить с ними общение, но за это время утекло столько воды, что они стали друг другу совершенно чужими людьми.
Допивая кофе, София проматывала в голове вчерашнюю ссору с Алексом и сегодняшний завтрак. И даже под дулом смерти она не призналась бы никому в том, что в этой смирившейся тишине она снова и в который раз поняла, что уход Алекса – ее вина.
То, что он начал отдаляться от нее, София поняла через год после рождения Карины. Но именно в это время подняла голову доселе дремавшая послеродовая депрессия. София все понимала, осознавала и даже боялась этого, но предпочитала плыть по течению, а не спасать отношения. Да и, честно сказать, не было у нее сил – ни физических, ни моральных, ни душевных, чтобы спасать кого-то или что-то. Каждый ее день начинался и заканчивался слезами, ночью она проваливалась в сон без сновидений, а днем ждала этого спасительного сна, разрываясь между дочерью, домашними хлопотами и желанием умереть.
Алекс помогал жене по мере сил, но карьера его шла в гору, поэтому он очень много времени проводил на работе. Софию это раздражало – ей тоже хотелось уходить каждое утро на работу, пить в перерывах кофе, болтать и смеяться с коллегами в курилке, а вечером приходить домой с горящими глазами и рассказывать последние новости и описывать свои успехи.
Но вместо этого ее каждый день ждал день сурка: бесконечные кастрюли, детские крики, игрушки, прогулки и стирка. Все это настолько осточертело Софии, что она была бы рада, если бы какой-нибудь случайный кирпич абсолютно случайно упал бы ей на голову.
Трепетная любовь к дочери таяла с каждым днем все быстрее. Бывали дни, когда она ненавидела это существо и ужасалась: зачем ей вообще нужно было рожать. Однажды, доведенная до отчаяния очередной истерикой дочери, София просто посадила ее на лавку в огромном торговом центре и пошла к выходу. Девочка сначала не ощутила никакого подвоха, но спустя минуту начала громко плакать и звать ее. София