Мертвые и умирающие. Андрей ЛоскутовЧитать онлайн книгу.
кто знал его, еще меньше тех хотел бы знать. Да и в целом никому до него не было дела. Даже собственные родители от него отказались. Ладно хоть есть дедушка с бабушкой иначе оказался бы Леша в детдоме, а от детдомовских пощады не жди.
Ему в свои двадцать три уже нечего ждать от этого мира. Он как будто родился с клеймом урода и одиночки. Никому не нравятся толстяки, никто их не любит, всем наплевать. Одни делают вид, что сочувствуют, как больному, который вот-вот откинет копыта. Лицемерят, улыбаются, пока не получат свое, а затем присоединяются к издевательствам.
Другие, те, что придумывают новые издевки по крайней мере честны с ним и не делают вида, что «Булка» им может понравится. Не опускаются до уровня лицемеров и на этом спасибо, но в целом ни капли не легче.
Алексей больше не может каждый день видеть их довольные лица, слушать подколы, шутейки, издевки и надеяться, что когда-нибудь все это прекратиться. Он давно уже решил взять все в свои руки и раз и навсегда закончить страдания.
Единственные кого ему жаль, дак это дедушку с бабушкой. Оставив им прощальную записку на письменном столе Булкин, направился прямиком к самому высокому поблизости зданию, жаль только, что оно еще не достроено.
Эпизод 2. Лифт в никуда
Шорский заскакивает в кабинку последним и двери за ним закрываются. Какое-то время все едут молча, лишь изредка перекидываются мрачными взглядами пока лифт поскрипывая не спеша поднимается к 11 этажу. Но едва металлическая коробка проходит отметку под номером 10 она останавливается, резко вздрагивает и замирает.
Полицейский воспринимает эту остановку как сигнал к действию и вынув из кармана наручники делает шаг в сторону вора. Он ждет, что парень зажмется в угол и даже не подумает оказать сопротивление. Однако, хитрый «Салага», быстро оглядев собравшихся и оценив ситуацию встает за спину к толстяку и кричит: – «Я полицейский, у него пистолет»!
Все собравшиеся одновременно поворачивают головы в сторону Сергея, который с невозмутимым видом достает свое табельное оружие и направив его дулом вниз спокойно отвечает: – «Уголовный розыск, всем отойти, Громов, подними руки чтоб я их видел».
Услышав четкий, годами тренированный приказ курьер с учителем осторожно отходят в сторону очевидно совсем не желая участвовать в их разборках. Один только Булкин остается стоять как вкопанный между ними, пару секунд он собирается с силами и вдруг выдает: – «Е-если в-вы п-полицейский, г-где в-ваше у-удостоверение»?
– И верно шеф, где ксива? – стоя за спиной толстяка вор медленно поднимает руки.
Четверка застрявших дружно поворачивается и смотрит на Шорского, который только сейчас вспоминает про «корки» в черном чехле оставленные на сидении машины. Бывалый опер на секунду впадает в ступор, но этой секунды хватает Булкину чтобы сделать еще шаг и оказаться с ним рядом.
– Д-давайте с-сейчас у-успокоимся все, в-вы н-не в-видите, л-лифт