Медовый месяц Александры Ивановны. Михаил Александрович КаюринЧитать онлайн книгу.
всегда отлично готовит, нареканий к ней не бывает.
Незнакомец окинул взглядом нашу бригаду, спросил:
– Кто из вас старшой?
– Ну, я, – отозвался наш бригадир. – Алексей Федичкин. А вы кто?
– Я начальник биржи Дитяк Остап Наумович, – представился мужчина. – В переводе на понятный язык – начальник склада пиломатериалов.
– Слышал о таком. Майор Нафиков упоминал вашу фамилию при разговоре,– проговорил Лёха. – Советовал посекретничать с вами перед началом работ.
– Вот-вот, посекретничать. Именно посекретничать и обязательно до начала работ, – бойко подтвердил Дитяк. – Негласное правило на зоне, понимаете ли. Своего рода вводный инструктаж.
– Можете начинать, Остап Наумович, – прервал его Лёха во избежание лишней болтовни. – Мы люди взрослые, не первый раз на стройке, и всё понимаем: вводный инструктаж необходим.
– Видите ли, Алексей, – начальник биржи слегка замялся, – нам нужно посекретничать с вами наедине. Разговор деликатный.
– У меня от парней нет секретов, – с вызовом проговорил Лёха.
– Я понимаю, и, всё-таки, позвольте отвести вас в сторонку на пару слов, – настойчиво проговорил Остап Наумович, и в его вежливом тоне прозвучали повелительные нотки. Он насильно ухватил Лёху под руку и отвёл в сторону.
Через пару минут они вернулись к нам, Дитяк любезно произнёс: – Возвращаю вашего бригадира в целости и сохранности.
Лицо Лёхи было хмурым.
– Тут такое дело, мужики, – сказал Лёха с виноватым видом. – Вход на территорию колонии строго ограничен. Пропуск на зону разрешают оформить только трём членам бригады: механизатору, такелажнику и бригадиру. Остальные будут трудиться в пределах строительной площадки.
В число трёх попал я, Кобра и сам бригадир. У меня имелись права водителя и тракториста, у Кобры удостоверение стропальщика и такелажника.
Когда мы, пройдя проверку на КПП, очутились за колючей проволокой, Дитяк выстроил нас в шеренгу и исчез за дверями какого-то строения. Он появился вновь уже с рослым угрюмым зеком лет сорока.
Заключенный медленно и без слов прошёлся вдоль нашего малочисленного строя туда и обратно, потом остановился против меня и пристально заглянул в моё лицо. От его волчьего взгляда мне стало как-то не по себе.
Уголовник перевёл взгляд на Дитяка, затем ткнул пальцем в мою сторону и сказал:
– Он.
Остап Наумович согласно и несколько заискивающе кивнул головой пару раз. Заключённый, не произнеся больше ни слова, неторопливым шагом вернулся назад.
– Что это было? – вырвалось у Лёхи.
– Строевой смотр, – усмехнулся я. – Все прошли его успешно, кроме меня. Верно, Остап Наумович?
– Отвечаю на ваш вопрос, – начальник биржи пропустил мимо ушей мою реплику и смотрел только на Лёху. – Наша зона считается «чёрной», в ней правят блатные. Они сами принимают решение в отборе человека с воли, с которым будут решать вопросы поставки пиломатериалов. Так здесь заведено.
– И