Черно-белый портрет красных роз. Евгений ХолмуратовЧитать онлайн книгу.
Да пофиг.
– Планов нет. В восемь вечера.
– Выступление в восемь. Нам бы репертуар обсудить и все такое, так что приезжай часа за три. Могу подробности сообщением кинуть?
– Да, давай.
– Удачи, бро.
Миша сбросил, не дождавшись прощаний от меня. Я улыбнулся друзьям.
– Хорошие новости? – спросила Оля, мило улыбнувшись в ответ.
– Очень.
Я едва ли мог заснуть в тот день. Только и думал о выпавшем шансе. Танцевал, прыгал, красовался перед зеркалом. Даже пусть этот Миша и соврал, я так давно не выступал на сцене! Так давно…
И тут я испугался. Ну ведь правда, когда я в последний раз пел для публики? Ну, иногда в кабинете пою с коллегами, так это не считается же. Будь что будет.
Утром я собрался. Маски, крема, патчи, все как надо. Привел свое лицо в подобие человеческого. Оно мне никогда не нравилось, но сейчас… Не знаю. Может, стал принимать его? Крупноватый нос, глаза большие, как у мопса, сухие губы и вечные прыщи. Мне, сука, 27 вот-вот стукнет, а прыщи все еще лезут, как мексиканцы через границу.
Ладно, Женя. Время петь.
Миша оказался гитаристом. Саксофонисты – Игорь и Юра. То ли братья, то ли старые друзья, но подкалывали друг друга они так, будто давно знакомы. Из трех трубачей я запомнил имя только одного – Виталик, но оно и неважно, как и имена барабанщиков. Парень с бонго (тоже Юра), кстати, оказался головастым, да и вкусы у нас совпали.
– Этой публике авторская музыка нахер не упала, – сказал Юра с бонго. – Им бы что-то знакомое.
– Боуи? – спросил я, вспоминая нашу первую встречу.
– Отлично! «Young Americans», можем хоть весь альбом сыграть. Ты как? Помнишь текст?
– Прекрасно помню, мой любимый альбом.
Перед выступлением я крутил в руках счастливую монету и оценивал публику. Миша не соврал, встречала нас элита. Я такие роскошные наряды встречал только в фотоотчетах со всяких там «Грэмми». Как, интересно, третьесортная группа вообще сюда попала? Никогда не думал, что буду выступать перед… Ладно, обойдемся без имен. Забавно, на этом богатеньком мужике был надет синий жилет Louis Vuitton. У меня такой же есть. Только паль жуткая.
Наконец, я вышел к микрофону. Волнительно. Руки вспотели. Ноги трясутся. «Вырубай панику, дорогой», – подумал я. «Вырубай и выдай лучшее, сопляк».
И я выдал… Нормальное. Первым мы исполняли «Fame». Все было здорово, кажется, но то ли мы с группой не совпали в ритме, то ли еще что… Короче, пара лаж, пара неправильных нот и казалась бы отличная песня коту под хвост. Нам аплодировали, но это были хлопки сожаления.
Я достал счастливую монету. Подбросил ее два раза. Сжал в кулаке. Топнул ногой.
Не знаю, как описать то чувство, что захлестнуло меня. Объясню на примере, хоть и немного пошлом. Представьте, что вы в постели с малознакомым человеком. Вы нравитесь друг другу. Хотите друг друга. И разом отключаете мозг, оставляете тела в какой-то иной плоскости, в которой они действуют абсолютно синхронно. Удивительное чувство, да? Прошу без шуток ниже пояса, но примерно такого уровня единение я почувствовал с группой в тот момент.
Мы