Однажды в России. Унесенные шквалом 90-х. Анатолий СалуцкийЧитать онлайн книгу.
разведки. Он велел Никанорычу срочно подкрепиться в круглосуточной штабной столовой аррозбандой – рисом с морепродуктами – и немедленно, в ночь, отправляться на Мадридский фронт, где для него есть неотложное дело: через час туда двинутся три грузовика с боеприпасами. Никанорыча посадили в кабину, однако шофёр куда-то запропастился, и два грузовика ушли без третьего. А примерно через час, когда они догоняли колонну, далеко впереди до неба взметнулось пламя и сразу – снова гигантский взрыв. Когда подъехали, увидели страшную картину: один грузовик с боеприпасами попал под бомбёжку, второй сдетонировал. Маноло, шофёр, лихорадочно крестился, приговаривая, что здесь ему была предназначена «тумба миа» – могила. А Никанорыч посчитал, что его спасение было ниспослано свыше, через этого загулявшего парня, по-андалузски упускавшего букву «с». Разгрузившись в Альбасете, где размещался штаб интербригад, они лишь к обеду следующего дня добрались до мадридской гостиницы «Гайлорд». Там Никанорыч, ещё не нюхавший испанского пороха, попал в лапы к Эренбургу и Кольцову как человек, овеянный славой недавнего боя под Альбасете. Едва выкрутился. Но тот случай с «тумба миа» так прочно застрял в памяти, что с тех пор Никанорыч очень внимательно прислушивался к случайным нелепым помехам, считая их тайными посланиями свыше.
Видимо, по наущению Анюты встретили Никанорыча громко и дружно. Новогодний стол ломился от разносолов, за суматошный предпраздничный день все изголодались и, получив отмашку в виде «явления Христа народу», смачно набросились на закуску. Что, впрочем, не помешало Анюте представить застолью своих друзей Костю и Регину. Потом поднялся Саша.
– Первый предновогодний тост я хочу произнести за отца. Отец! В наступающем году тебе будет девяносто, мы юбилей обязательно отметим. Ты достойно прошёл через испытания, выпавшие твоему поколению, и сегодня становишься свидетелем нового поворота нашей истории…
– Многострадальной, – негромко вставил Вальдемар.
Александр Сергеевич одобрительно кивнул, но продолжил в прежнем тренде:
– И знаешь, отец, на этом повороте мы очень нуждаемся в твоих советах.
– Какие советы, Саша! О чём ты говоришь? – укоризненно перебил Никанорыч. – Смотрю телевизор и не понимаю, что происходит. Я человек ушедшей эпохи, индекс дряхлости зашкаливает, двери в вечность уже приоткрыты. Бери шинель, иди домой.
Показал глазами на потолок.
– Нет, дедуля, верно папа говорит, очень нуждаемся. А вот расскажи, как тебе удалось тридцать седьмой год пережить. Я-то знаю, да пусть другим наука будет.
«Анюта просто так не скажет, – подумал Никанорыч. – Неспроста меня в воспоминания втягивает. Значит, ей надо».
– Анюта, нам такая наука не нужна, – весело парировал Вальдемар. – А в историческом плане, конечно, интересно.
– Расскажите, расскажите, Сергей Никанорыч, – Ксения поддержала дочь.
Но Саша вернул празднество в прежнее русло:
– Погодите,