Шак Непобежденный. Автобиография настоящего монстра НБА. Шакил О’НилЧитать онлайн книгу.
все время танцевал. Всем это нравилось. Мне нравилось. Но однажды во время танцев я повредил себе колено. Оно начало всерьез меня беспокоить, поэтому я пошел к врачу, и он сказал мне, что у меня болезнь Осгуда-Шляттера – ее диагностируют детям, если они начинают расти слишком быстро для своих тел.
Вернувшись домой, я сказал отцу, что у меня болезнь Осгуда-Шляттера. Он ударил меня и сказал: «Нет у тебя никакого Осгуда! Ты все время брейкдансишь, вот и убил свои колени!» За это я получил хорошую взбучку.
Правда в том, что папа тратил немало времени на мои избиения. Если я делал что-то не так, он бил меня и говорил: «Будь лидером, а не последователем». Я очень боялся своего отца. Он бил меня все время, но я никогда не назвал бы эти поколачивания несправедливыми. Я их заслуживал. Он делал это для того, чтобы держать меня в узде. Клянусь, если бы он этого не делал, я бы сейчас, скорее всего, сидел в тюрьме – или что еще похуже. Если бы мой отец не слезал с меня, я бы никогда не стал Шаком, или Дизелем, или тем, кем хотел называться, выдумывая себе все эти дикие прозвища.
Филип Харрисон был военным до мозга костей. Его друзья называли его Бутчи, но все мои друзья звали его Сержантом. Он очень-очень большое внимание уделял дисциплине. Все должно было делаться так, как скажет он, и никак иначе.
По иронии судьбы, подобное отношение к делу а-ля «жестко, но справедливо» лишь вредило ему в его военной карьере. В какой-то период он был инструктором по стройподготовке, но так рьяно усложнял людям жизнь и так их бранил, что его понизили в должности. Ему отдали в ведение спортзал на военной базе, но его темперамент и там вовлек его в неприятности. Люди устали от его ругани в адрес окружающих, поэтому сделали его сержантом по снабжению.
С Сержантом шутки были плохи, особенно для меня. Его семья была родом с Ямайки, и когда он, будучи ребенком, шкодил, ему хорошенько доставалось. Так что он лишь делал то, чему его учили.
И это правда – я творил много глупостей в детстве, потому что хотел быть крутым. Я носил цепи в своем портфеле для книг. Ходил в магазины и крал там разное. Вскрывал машины, просто потому что мог. Я забирался в дома других людей и воровал оттуда мелочи, ничего серьезного, но потом хвастался об этом друзьям, когда был уверен, что меня точно не поймают.
Подобные выходки сводили моего отца с ума. Он хотел, чтобы я чего-то добился в жизни. Он сам совершал ошибки в детстве, за которые его отец избивал до полусмерти. Поэтому со мной он обращался точно так же. Он колотил меня кулаками, ремнем, шваброй, всем, что попадалось под руку. Это была его интерпретация телесных наказаний. Всякий раз, когда я творил какую-нибудь глупость, он избивал меня так, чтобы в следующий раз я дважды подумал, прежде чем сотворить такое снова.
Порой страх действительно становится лучшим оружием.
Поскольку мой отец служил в армии, мы часто переезжали, поэтому каждый раз, когда я приходил в свою новую школу, я узнавал, кто считался там самым крутым, и приценивался к нему. Потом я испытывал его – сначала юмором, а потом