Чучело. Игра мотыльков. Последний парад. Владимир ЖелезниковЧитать онлайн книгу.
и били, чтобы знали наших. «Мы отстаиваем свободу личности, – говорила Глазастая. – Каждый живет как хочет».
И они отстояли.
Правда, вначале, когда команда только создавалась, она чуть сразу не развалилась. Глазастая придумала униформу, и тут обнаружилось, что у Каланчи нет ни джинсов, ни дутика и даже не из чего скроить черную шелковую «удавку» – шарфик. Тогда Ромашка сказала Каланче: «Ну что у тебя за родительница, не может купить фирму. Я бы такой дала отставку».
– А где ей взять, – огрызнулась Каланча и вспыхнула от обиды. Краска стыда залила ей лицо, шею, уши. Она тупо уставилась в пол, боясь прочесть в глазах подружек презрение.
– А чаевые? – не отставала Ромашка. – Скажешь, не берет?
– Взяла бы… Да кто дает, а кто и нет, – с трудом выдавила Каланча, по-прежнему не поднимая глаз.
Они сидели, прохлаждались у Ромашки дома. Попивали из бокалов какое-то вино, которое Ромашка увела у родителей, покуривали, жевали резинку.
– Тогда знаешь что, Каланча? – Ромашка покровительственно похлопала Каланчу по спине. – Катись-ка ты, подруга, на все четыре стороны.
– Ты что?! – возмутилась Зойка. – Девчонки, вы что?
– А что нам с нею цацкаться, – уже с вызовом ответила Ромашка. Ее пухленькие нежные щеки чуть побледнели, а глаза стали злыми и колючими. – Не соответствуешь – отвали!
Каланча и так была скована непривычной обстановкой: отдельной квартирой, красивой мебелью, коврами и чистотой, а тут ее еще выгоняли при всех. «Ну, Ромашка, сволочь, – промелькнуло у нее в голове, – сейчас бы шарахнуть всю эту квартирку, раскрошить в щепу!» Но, конечно, на это ее не хватило – предательские слезы заволокли глаза, и она опрометью бросилась в прихожую.
Глазастая вдруг ожила и крикнула:
– Подожди, Каланча! – Нагнала ее, обняла за плечи, усадила обратно на диван. – Меня это лично не колышет – есть деньги на фирму или нет. И родители не колышут, ну их к богу в рай. У них своя жизнь, а у нас своя.
Каланча обмякла под рукой Глазастой, шмыгала носом, старалась сдержать слезы.
– А форма? – не сдавалась Ромашка.
– Я дам Каланче джинсы, – сказала Глазастая. – На кой мне две пары.
– Ой, какая добрая! Коммунистка, – паясничала Ромашка. – А мне что ты отстегнешь?
– Тебе, Ромашка, я отстегну… один совет, – нехотя процедила Глазастая. – Не выступай, раз не сечешь. Ладно?.. У тебя, я вижу, зимой снега не выпросишь. Увязла в барахле. А меня воротит от этого.
– Чего-чего?.. Я увязла? – Ангельское личико Ромашки исказилось злостью. Она отпихнула ногой столик на колесиках, который стоял между нею и Глазастой. – Сама ты… дерьмо!
Ромашка вскочила. Глазастая встала медленно, лениво.
– Девчонки, девчонки! – Зойка втерлась между подругами. – Ну что вы из-за ерунды? Раз джинсы есть, то на дутик можно запросто заработать. И Каланча будет в форме.
– Интересно как? – нервным голосом спросила Ромашка. Ей уже самой расхотелось драться.
– Очень