Позови меня, Ветлуга. Олег РябовЧитать онлайн книгу.
Он готов идти на подлость, предательство и даже убийства, только бы сохранить её – Власть. Любые деньги, любые преступления – только бы сохранить. Это так сладко – видеть, что людишки зависят от твоего каприза, как они дрожат, как они боятся тебя. Директор ли ты бани, союзный ли министр – сознание своего могущества одинаково.
Ну, конечно, там есть ещё нулевая и последняя ступеньки, на которых хочется, чтобы тебя не трогали. Это – беззаботное детство и убелённая сединами старость, или зрелость, а может быть, мудрость. Ведь старцы и отшельники, которые уходили, чтобы жить в уединении, не всегда сумасшедшие, и часто они бывали достаточно молодыми – тут что-то есть. Свободен только тот, кто никому не нужен.
Так вот – о власти. Её достигают в любой сфере в жестокой конкуренции – и в армии, и в государственной деятельности, да и у жуликов, по-моему. Нужны сила, воля и, конечно, харизма, это когда люди готовы тебе подчиняться.
– Иван Иванович, а вот вы обладаете полнотой власти?
– Нет. Ну, конечно, я могу запретить концерт какого-нибудь там Кобзона или Жана Татляна. Могу разрешить строить мост через какую-нибудь речку, а могу сказать – строй через другую. Но, когда тебя вызывают в Москву и секретарь ЦК тебя – матом, а то и замахнётся кулачищем, понимаешь, что ты такой маленький винтик и тебя так легко растереть в ничто. Нет, у нас в стране абсолютной полнотой власти обладают только члены Политбюро да первые секретари сельских райкомов. Там у них в районах: начальник милиции – брат, прокурор – сват и так далее. А до Москвы – далеко, до Бога – высоко. Их оттуда, из села, никакими коврижками не выманишь на работу в министерство или сюда, в область. Вот когда нашего предыдущего первого, Константина Федоровича Катушева, а я с ним работал, переводили в Москву, он плакал. Народ говорит: «Лучше быть первым парнем на деревне, чем вторым в городе». Народ знает, что говорит!
А теперь вернёмся к тебе. Твоему отцу, царство ему небесное, очень не нравилось, что ты связался с этим жуликом – Савелием. Да и мне это не очень нравится – затянулось.
– А почему дядя Савелий – жулик?
– Потому, что это в простонародье кого ни попадя, даже маленького мальчишку, называют жуликом. А у жуликов жуликами называют только профессиональных воров очень высокого градуса. И твой дядя Савелий – очень большой жулик. Но ты не бойся и не звони ему, и он тебе не будет звонить. С ним поговорят, кто надо. А он тебе в жизни может и пригодится когда.
Так вот, о тебе: я тут подумал и придумал одно большое серьёзное дело на несколько лет. Может, оно тебе понравится. Может, ты из него выскочишь в большие начальники, а может – и нет.
Иван Иванович усмехнулся и надолго задумался, стоя у окна.
– Наше государство очень неповоротливо, и для решения важных назревших проблем иногда требуются годы: анализ, консультации, экспертизы, споры, голосования, принятие бюджета. За это время – либо проблема решена своими силами, либо она переросла уже на совсем другой уровень.