Отшельничество и сумасшествие. Жизнь как она есть. Мемуары. Яна Чингизова-ПоздняковаЧитать онлайн книгу.
к курам, поддерживать тепло. Настала настоящая зима с морозами. Мы бродили, как сомнамбулы к курам каждые два часа, а утром нужно было работать по хозяйству.
Все чаще случались срывы. Я, вообще, все время была «на грани». За что? За что эта проклятая жизнь? Почему мы не бросим все и не уедем? Я не знаю… Жалели коз, кур, собак, кошек. Жалели дом, в котором со всеми вещами пришлось бы попрощаться потому, что воры и так ходили табунами вокруг огорода. В наглую подъезжая на машинах, доставали большие сумки и деловито шли к калитке, только на полпути разглядев, что в доме живут, из трубы идет дым, а за избой пилят дрова. Нужно было видеть их лица выражавшие недоумение и недовольство нашим присутствием. Они словно вопрошали: «Какого лешего вы тут забыли?» – заводили свои снегоходы и автомобили и нервно уезжали.
Холод в этом году дошел до 44', правда, стоял всего два дня, но бензопила, как водится, приказала долго жить. Дрова добывали клиньями и кувалдой плюс двуручная пила «Дружба-2». Кроме того, мы съездили в город и привезли ткань – бязь, ватин и ручную швейную машинку «Подольская» и изготовили себе одеяла. Бязь была шириной 1,6 метра, мы сложили отрезы пополам по длине на каждое одеяло, а в середину поместили тройной слой ватина, прошив все это от центра к краям. В отличие от коротких покупных, наши были длинные так, что вполне хватало закутаться с головой и подвернуть под ноги. Сразу купили и белой бязи на пододеяльники и простыни. Простыни получились без шва посередине, как для покойников, но в могилу никого из нас не уложили. К теплым одеялом у нас были шерстяные покрывала, которые накидывали сверху поперек, подвергнув в ногах под матрац, что уменьшало потерю тепла. А это – хороший сон, после которого, прогревшись, становилось легче жить. Дом мы обстроили полками над спинками диванов и вещи перестали лежать узлами. Появился даже некоторый уют. Стены за полками обшили ДВП, швы промазали шпаклевкой, потолок и стены снаружи тоже покрыли ДВП, которое покрасили в ярко-зеленой цвет. Окошки и досточки на углах были беленькие, а фронтон белый с зеленым, в полосочку. Домик приобрел вполне крымский вид. Дед-сосед по этому поводу перешвырял кучу тряпок, остальные, что жили ниже по дороге (где-то в полукилометре от нас) ездили позади нашего участка на машинах и чуть не врезались в деревья, разглядывая дом с задних углов в надежде, что там он окажется ободранным, в отличие от фасада, который мы, по их мнению, могли покрасить только из показушности. Увы, их надеждам сбыться было не суждено!
В доме стало теплее. Зимой – это главный критерий. Если тепло, значит, жизнь сносная! День уже неплохо удлинялся и мрачность настроения, совсем чуть-чуть, ослабевала, как всегда, когда кончалась зима.
В этом году вместо коньяка у нас было домашнее вино. С лета наготовили «рябиновки», «арониевки» и «викториевки». Вино было вкусное и крепкое, разгоняло хандру, но утром становилось гораздо хуже. Злость