Сны Брахмы. Елена НамЧитать онлайн книгу.
болезней и душевных страданий.
Но только этого недостаточно было для достижения бессмертия. Три злобных демона – Голубой старик, Белая девушка и Кровавый труп, обосновавшиеся в трех киноварных полях (в голове, в груди и в пояснице) и сеявшие смерть и разложение вокруг себя, должны были быть уничтожены. Пневма «кровавой пищи» питала этих демонов, но, отказавшись от мяса и злаков, Чжэ Сян убил своих злейших врагов, избавив свое тело от дряхления и смерти. Затем император оказал даосскому наставнику еще одну неоценимую услугу, лишив его всяческой пищи. Тем самым была устранена даже малейшая возможность проникновения злобных духов в тело извне. Три года питался узник императора лишь собственной слюной и пневмой девяти небес, и его тело стало носителем божественных сил, свободным от любой скверны.
Но даже это не смогло упокоить его мятущийся и свободолюбивый дух, устремившийся за пределы любой определенности. Последний год своего заточения узник посвятил освобождению духа через совершенную медитацию, когда ум утрачивает любую активность, а сердце становится настолько пустым, что исчезает из поля зрения. Тело и дух становятся Единым, и через это единство происходит раскрытие Дао. Двадцать девятого числа шестого месяца двести пятидесятого года, погрузившись в истинное созерцание, Чжэ Сян ощутил, что он уже не находится вне вещей, что он и есть Дао, пустота или предельная реальность всего сущего. Став настоящим императором духа, он приготовился обрести бессмертие.
Проводя долгие утренние часы в томительном бездействии, Сунь Цюань неожиданно вспомнил, что три года назад он безвинно обрек на мучительную смерть одного из даосских патриархов, которого почитала как великого наставника, по меньшей мере, четверть населения царства У. Злоба, мстительность и страх определяли тогда мотивы его действий, ослепляя разум и разрушая сердце. Но за эти годы воля императора ослабела, и совесть все чаще напоминала ему о тех или иных его вероломных деяниях. Поднявшись с постели, Сунь Цюань послал за начальником тюрьмы. Через пять минут тот уже стоял в опочивальне, низко склонившись перед могущественным правителем Поднебесной.
– А скажи-ка мне, любезный, где был захоронен почтенный Чжэ Сян, и были ли ему оказаны подобающие почести? Ведь, насколько мне известно, это ты был виноват в его смерти, не обеспечив должного ухода человеку столь преклонного возраста.
– О, Великий император, Повелитель четырех морей, Владыка десяти тысяч лет! Но почтенный Чжэ Сян жив. Каждый день мы подаем в его камеру стакан воды, как и было приказано Вами, о Высочайший. Он не выказывает никакого недовольства и, более того, каждый день благодарит стражу за все, что делается для его скромной персоны.
– Почему же я узнаю об этом только сейчас, негодный? По-видимому, ты ждешь не дождешься, когда твоя голова будет разлучена с телом, пораженным недугом разврата и лености.
– Но ведь Вы не спрашивали о нем, а я не смел беспокоить