Свенельд. Оружие Вёльвы. Елизавета ДворецкаяЧитать онлайн книгу.
смотрят, держа в руках обнаженный клинок, и эти серебристо-серые глаза сами напоминали блестящую сталь. Но никто не считал Снефрид женщиной суровой или недружелюбной. Стоило на ее ярких, довольно пухлых губах появиться улыбке – и все лицо менялось, как по волшебству, черты смягчались, во взгляде появлялась приветливость и сердечное доверие. Говорили, что кровь альвов позволяет ей выглядеть то несгибаемой, как клинок из серебра, то нежной, как цветок шиповника, по своему выбору. Толкуя за пивом, все мужчины сходились, что нет в «сотне» корабельного округа женщины более прелестной. Ульвара называли редким везунчиком, что сумел раздобыть такую жену, и при этом редким болваном, что по полгода пропадает за морями, оставляя ее одну. Вокруг другой молодой женщины в таком положении вились бы сплетни, но Снефрид обладала способностью одним взглядом заморозить недостойные помыслы. Даже в эти последние годы, когда она жила то одна, то у отца, будто вдова, а муж ее пропадал неведомо где, ее окружало такое достоинство, будто она королева, ждущая мужа с победоносной войны.
– Я вовсе так не думаю, Фроди, – сказала она, и сейчас ее серебристый взор выражал мягкую снисходительность. – Мы с отцом всегда тебе рады.
Фроди был слишком незначительным противником, чтобы она извлекла свой «серебряный клинок», но и не настолько приятным человеком, чтобы подносить ему цветок своей улыбки. И Фроди, похоже, чувствовал, что его она просто не удостаивает настоящим вниманием.
– Не подумай, я к вам вовсе не по тому делу! – оживленно продолжал он. – Скажу вам честно, взяли бы тролли это дело, я был бы только рад! Это все Кальв, Кальв это все, клянусь вам! Я бы давно уже на те деньги плюнул и забыл, плюнул и забыл! – Фроди махнул пухлой рукой. – Ну бы их в синюю скалу! Но это все Кальв, он уперся!
– Нет смысла это обсуждать, – попытался остановить его Асбранд. – Конунг же решил: раз уж людей ограбили викинги, никто в этом не виноват…
– Да, конунг прислушался к тебе… я очень рад, очень рад! – поспешил уточнить Фроди. – Я вовсе не стал бы подавать с этим в суд, но Кальв решил это дело за нас двоих! Мол, если Ульвар вез товар, то он и отвечает…
– Хватит об этом, Фроди, – настойчиво посоветовала Снефрид. – Мы же здесь не на тинге, и конунга тут нет. Сейчас я принесу вам пива.
– Спасибо тебе, Снефрид, ты такая хорошая, добрая хозяйка! А я с чем приехал-то, Асбранд, – не давая ей уйти, Фроди повернулся к отцу. – Тоже ради хозяйки. Ради моей бедной Гуннхильд. Я вот надумал: для такой хорошей женщины нужно сделать поминальный камень, нужно сделать! Ты ведь сделаешь его для меня, то есть для нее?
– Нечасто приходится ставить камни по женщине, – Асбранд слегка удивился, – но отчего же нет? Это желание делает тебе честь, Фроди.
– Да что мне, я хочу ей оказать честь, ей! Напиши, мол, так: Фроди поставил камень по Гуннхильд, своей жене, самой лучшей хозяйке на хуторе Синий Лес…
– Ты выбрал место?
– Да, возле хутора, где у нас овечий выпас, перед ельником