Краткая история моих тараканов. Ким ШмоновЧитать онлайн книгу.
чем с Сократом… Тот хотя бы знал, что ничего не знает. Он это точно знал. Что называется, на все сто… Я же (о всех прочих говорить не буду, пусть сами выводы делают) что-то знаю, но что именно, в какой степени и для какой холеры, совершенно неизвестно. И в этом есть что-то почти апокалиптическое.
Хуже, чем с Платоном… Тот сравнивал процесс взаимодействия познающего субъекта и объекта познания с пляской теней на стене пещеры… Честно говоря, аналогия достаточно сильная, но, по-моему, несколько преувеличенная. Я бы обозначил весь процесс так называемого «когнитивного взаимодействия», как попытку глухого поговорить со слепым… Что-то в этом есть от переговоров отважного мореплавателя Джеймса Кука с дикарями племени мумба-юмба на уровне понятий «я», «ты». «тук-тук» и «ням-ням»…
К чему это привело в случае с вышеупомянутым Дж. Куком, мы все хорошо знаем… История – вещь занятная. К чему это приводит в моей повседневной жизни, я наблюдаю каждый день… Примерно, как в сказке, написанной собранием анонимных алкоголиков по принципу буриме… Не сильно страшно… Ни плохо, ни хорошо… Зато жесть как не понятно…
Здесь конь может стать наездником, хвост может начать вилять собакой, а у Змея Горыныча вместо трех голов вполне может оказаться три задницы… Но это не важно… Это все ерунда… Если ты имеешь право выбора и волю к действию, из этого всего вполне может получиться что-то осмысленное. Несмотря на то, что тебе вместо сапог-скороходов досталась шапка-тормозилка…
Понятно, что все это условности… Одна из форм общественного договора. Мы, как социализированные животные, делаем вид, что нам не сильно плевать на ближнего своего. Исключительного того ради, чтобы из перманентного состояния войны всех против всех и прочего ему подобного говнища вырасти до чего-то организованного. Если не до уровня коммунистической общины, то хотя бы до мануфактуры, построенной по заветам величайшего из людей Генри Форда… И вроде бы все просто. Но мы забываем одна ма-а-аленькую деталь. Ведь после Вавилонского столпотворения каждый из нас подписывает свой собственный, уникальный экземпляр этого самого договора. И написан он исключительно на твоём собственном полумертвом языке, в котором двадцать шесть форм глагола «иметь», а подлежащими, как правило, являются междометия.
Не говоря уже о многочисленных сносках, примечаниях, особых условиях и дополнительных соглашениях, каждое из которых написано ну ОЧЕНЬ мелкими буквами… И в этот договор постоянно, непрерывно, каждую неделю, каждый день, каждую минуту вносятся и вносятся новые поправки, оговорки и комментарии… К нему прикладываются меморандумы и аналитические записки… В нем даются отсылки на своды законов и протоколы разногласий… И мы по сей день продолжаем подписывать тысячи и тысячи его страниц. Не читая… Или пролистывая вверх ногами и по диагонали… Первым криком, первым вздохом, первым поцелуем… А потом благодушным одобрением… И молчаливым согласием… И даже черным, беспросветным похуизмом…
И начинается это с самого детства… Какие-то писаные и неписаные правила, которые вроде бы, как и соблюдать не обязательно,