Записки влюбленного солдата. Гектор МалоЧитать онлайн книгу.
авантюристы. Что значат для них живые люди, если впереди их, возможно, ожидает триумф? Теперь для них все средства хороши, нужно лишь найти повод. Признаюсь, раньше я полагал, что наш император способен с бо́льшим мастерством провернуть такое хитрое дельце. Я принимал за чистую монету его репутацию коронованного Макиавелли, которую, впрочем, он сам и раздувал. Но, оказывается, я ошибался. Господин Бисмарк действовал тоньше. Он представил публике недавние события, как провокацию со стороны Франции, и тем самым добился сплочения Германии. И вот теперь дело сделано, германское единство – уже свершившийся факт. Попробуйте-ка его разрушить. Вот так-то!
– Значит вы сомневаетесь в нашей победе?
– Больше всего я боюсь, что всеобщая развращенность, порожденная имперским режимом, проникла в армию и распространилась там, как заразная инфекция. Что, если наша армия, при одном упоминании которой прежде трепетала вся Европа, сохранила лишь видимость былой мощи? Конечно, меня это беспокоит, но в то же время моя вера в наши военные возможности настолько сильна, что я не могу спокойно слышать все эти пессимистичные рассуждения, в основе которых лежат не точные знания, а сплошное резонерство. В отличие от меня, наше правительство располагает точными сведениями, и если уж оно объявляет войну, которая долгие годы висела над нами, как дамоклов меч, и не пытается эту войну оттянуть, то это значит, что оно уверено в своей способности довести ее до победного конца. Оно обязано быть к этому готово, в противном случае – это не правительство, а сборище сумасшедших. Но тут есть одна беда. Правительству хорошо известны наши возможности, но оно плохо осведомлено о ресурсах Германии. А все из-за нынешней политики в отношении немецких газет, которые, как известно, враждебно настроены по отношению к нашему императору и его семье и позволяют себе сравнивать принца Эжена Наполеона с зайцем, а принцессу Матильду – с другим животным, которое я даже не хочу называть. Так вот, эти газеты запрещено провозить через границу, и в результате мы остаемся в неведении относительно происходящего по ту сторону Рейна. Не могут же считаться источником информации люди, посещающие курорты в Бадене или Хомбурге.
Признаюсь, то, что я услышал от моего наставника, потрясло меня до глубины души. Но зрелище, открывшееся передо мной на следующий день в Париже, мгновенно рассеяло навеянное его словами неприятное чувство. Я увидел полки солдат и офицеров в полевой форме, направлявшиеся к Восточному вокзалу с оркестрами во главе колонн в сопровождении огромных толп, прославлявших наших защитников. Все были веселы и полны решимости, отовсюду слышались звуки «Марсельезы» и крики «На Берлин!» Глядя на это величественное действо, я подумал, что наш народ, несмотря на его развращенность, все же сохранил присущий ему энтузиазм и боевой дух. Патриотизм не умер, он просто заснул, и вот теперь я присутствую при его пробуждении.
Все пассажирские поезда в восточном направлении, кроме одного, были отменены. Вместо них отправляли воинские эшелоны. Теперь