Божественная комедия. Чистилище. Данте АлигьериЧитать онлайн книгу.

«Глас доброго намерения» – обратиться к Богу чрез покаяние.

Т. е. небесную славу, которая последует за этими муками. «Ибо думаю, чти нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас». Посл. Римл. VIII, 18.

«Опять обращение к читателю. Здесь, по мнению Данте, читателя могут поразить дна обстоятельства: во-первых, самые муки, т. е. род их или очищение, и в-вторых – продолжительность мук. На это поэт отвечает, что эти муки, как средство, причиняющее боль, необходимы для удовлетворения, и что они могут продлиться по высшей мере лишь до дня Страшного суда, когда добрые будут отделены от злых, и когда очищение достигнет своего конца; вся земля погибнет вместе с горой Чистилища и, надобно припомнить, для злых наступит иное и притом более мучительное состояние по причине новой телесной оболочки, какую они облекут тогда (Ада VI, 98, 111), и им будут дано иное местопребывание». Каннегиссер.

«При сравнении плана чистилища с планом ада, становится очевидным, что грехи невоздержания (Ада XI, 82), или, что равнозначаще, грехи любви, уклонившейся от своего порядка (Чистилища XVII, 124 и след.), поставлены в обоих местах на одну доску. Наоборот, – злоба, цель которой обида (Ада XI, 22–23), или злоба, имеющая последствием страдание ближнего (Чистилища XVII, 113), разделена в аду по средству – насилию и обману, в чистилище же по цели: возвышению, могуществу и мщению, при чем отдельные формы опять подразделяются по намерению, с каким они употреблены в дело. Единственно существенное различие состоит не столько в том, что нерадение и гнев, помещенные в аду в одном кругу, в чистилище разделены на двое, сколько в том, что в системе ада оба греха отнесены к невоздержанию, в чистилище же сюда отнесено одна нерадение, гнев же причислен к неправде. Причина этому лежит в различном принципе деления неправды или оскорбления, наносимого ближним, именно в том, что чистилище ставить на первом плане цель, которую достигает самый гнев, a не форму». Каннегиссер.

«Здесь, в первом и, стало быть, самом обширном кругу, очищаются от греха своего высокомерные тем, что низко придавленные к земле тяжкими грузами, обходят вокруг горы. Как в жизни они ходили, не чувствуя бремени своего недостатка, с высоко поднятой головой так идут они теперь под гнетом этой тяжести, смиренно пригнутые к земле, и только теперь узнают, чего стоит каждое человеческое преимущество и возникающая из него слава, и как шатко основание, на котором зиждется человеческая гордость. – Что Данте не мог тотчас издали признать в согбенных вида человеческого, объясняется этим приниженным к земле положением их». Штрекфусс.

«Воззвание к людям, с напоминанием, чтобы ни в своем земном не вполне развитом, даже в некотором смысле противоречащем истинному творческому закону, состоянии души своей не принимали себя за нечто особенно важное и чрез то не впадали в высокомерие, столь жестоко здесь наказуемое». Ноттер.

«Воззвание к людям, с напоминанием, чтобы ни в своем земном не вполне развитом, даже в некотором смысле противоречащем истинному творческому закону, состоянии души своей не принимали себя за нечто особенно важное и чрез то не впадали в высокомерие, столь жестоко здесь наказуемое». Ноттер.

124-126. «Человеку определено в этой жизни из земного червя.

«Человеку определено в этой жизни из земного червя. («Человек, который есть червь, и сын человеческий, который есть моль». Иов XXV, 6) стать бабочкой небесной; его земное состояние похоже на недоконченное развитие бабочки в коконе, даже в некотором отношении на неудавшееся образование, – в том именно отношении, что вследствие первородного греха природа наша утратила свое первоначальное достоинство; и при таком неразвитом состоянии мы еще гордимся?» Филалет.

Так называемые кариатиды.

«Муки чистилища не составляют, как муки ада, продолжения внутреннего состояния грешника на земле, но они скорее представляют его противоположность, чрез что они именно и получают значение эпитимии и очищения». Филалет.

В подлиннике: Non circonscritto, ma per più amore, намек на изречение: «Небо и небо небес не вмещают Тебя» (III Кн. Царств VIII, 27), также «Deus nulla corporali loco clauditur». Фома Акв. Sum. Theol. p. I, 2. qu CII. art. 1, – Сличи также Рая XIV, 30: «Non sirconscrilto e tutto circonscrive». «И на престоле был еси, Христе, со Отцом и Духом, вся исполняй неописанный». Тропарь на св. Пасху.

3. «Первый сонм» (в подлиннике: primi offetti). «Первый сонм, или первыя создания творческой силы Господней суть духи и небеса, жилище блаженных, созданные прежде человека. Бог, находится повсюду: но к его собственной духовной сущности приближены лишь одни существа более совершенные, помещающиеся, по учению Данте, в самом высшем небе света, в свободном эмпирее (Рая XXXIII). Таким образом, ничем неописанный и неограниченный Бог простирает свое отдаленнейшее действие и на Люцифера помещенного, как виновника зла, в тесноте земли. Следовательно, все находится в Боге, как доброе, так и злое». Копиш.

Переложение Молитвы Господней «Отче наш» в стих, «перифраз, говорит Томазео, не недостойный Данте, но все-таки не более как перифраз». В переводе я старался как можно ближе держаться итальянского подлинника и, где можно, удерживал выражения молитвы в славянском подлиннике. – Молитва есть наилучшее доказательство смирения; поэтому-то и молятся здесь высокомерные, a так как нет ни одной молитвы совершеннее той, которую Сам Христос преподал ученикам своим, то поэтому поэт и влагает в уста высокомерных не иную, a именно эту молитву с небольшими, частью распространяющими и объясняющими, частью вызванными потребностью стиха изменениями». Каннегиссер.

В этой терцине обозначаются три лица св. Троицы: сила или всемогущество означает Бога Отца, имя – Бога Сына, и дыхание – Бога Духа Св. (Ада III, 5–6). В тесном смысле дыхание может означать и вообще премудрость Божию и употреблено здесь в ветхозаветном смысле: «Она есть дыхание силы Божией и чистое излияние силы Вседержителя». Премудр. Солом. VII, 25.

«Данте сам старался найти когда-то удовлетворение души своей в треволнениях житейских, но не мог найти там Божьего мира». Ноттер.

«Души молятся здесь лишь за себя самих, a не так, как в стихе 19, и за живущих; поэтому, испрашивая себе хлеб насущный, или, как в подлиннике поэтично сказано: «манну», они просят себе не земного хлеба, a укрепления и просвещения своей души с неба, без чего один разум ведет лишь вспять, a не вперед». Штрекфуссь. – «Небесный хлеб есть божественное учение, сходящее свыше, слово Божие, олицетворенное в хлебе Тайной Вечери (Чистилища XII, 98 и след.)» Копиш.