Вишневые воры. Сарей УокерЧитать онлайн книгу.
таблеток я никогда не видела – только аспирин. Казалось, что у Белинды не было пороков – она не курила, не пила кофе и алкоголь, и каждый новый день она встречала лицом к лицу, ничем не защищенная. В результате она как будто избегала самой жизни – смотрела на солнце и, не выдержав, отворачивалась.
– Вессоны тоже придут, – сказала Эстер. – Эльвира Вессон и ее мать.
– Мы бы и Энни Оукли с Буффало Биллом пригласили, если бы они были живы, – пошутила Розалинда, и отец утвердительно крякнул.
Благодаря Мэйбрикам свадьба разрослась до необъятных размеров. Они разослали сотни приглашений, и почти все эти люди согласились, поэтому прием перенесли из нашего дома в Уэнтуорт-холл, поместье под Гринвичем, где проводились свадьбы особ высшего общества и другие крупные мероприятия. С нашей стороны гостей ожидалось мало. Отец был единственным ребенком, его родители умерли. Родителей мамы тоже уже не было в живых. У нее был сводный брат, живший с семьей в Бостоне, но она его ненавидела – мы с ним никогда не общались. Мы пригласили нескольких важных персон Беллфлауэра и парочку бизнесменов, производивших оружие в Новой Англии, но на этом наш список гостей исчерпывался.
– Дело в том, что… – начала было Розалинда, но закончить фразу не успела.
– Я… – вдруг сказала Белинда, и все замолчали и повернулись к матери, но она не торопилась договаривать предложение. Ее пустые глаза по-прежнему были обращены к лесу. Через какое-то время, когда ее внимание вернулось к нам, она продолжила: – Я чувствую, что должно случиться что-то ужасное.
И вот так наконец это было произнесено. Она открыла дверь неизбежному.
– То есть… – Она положила булочку на край тарелки. – Мне кажется, что свадьба обернется чем-то ужасным. Не знаю, чем именно, но нам следовало бы ее отложить.
На странное поведение мамы мы реагировали примерно как на запах свежей краски: сначала ты его замечаешь, а потом привыкаешь. Я была еще слишком маленькой, чтобы понимать, какие ее фразы и действия действительно заслуживали внимания, но даже мне было ясно, что эта точно заслуживала. Послышался стук серебряных приборов о фарфор – отец и сестры положили вилки на тарелки и повернулись к маме с разной степенью обеспокоенности.
Отец первым нарушил молчание.
– Дорогая, что ты такое говоришь?
– Мама? – спросила Эстер с дрожью в голосе.
Своим мягким голосом Белинда произнесла лишь несколько фраз, но они знали, на что она была способна с ее неисчерпаемой склонностью к драме.
– Должно произойти что-то ужасное, и я не понимаю, к чему такая спешка с этой свадьбой, – сказала она, потянувшись к ушам и легонько потирая их бесформенные мочки.
– Спешка? Мне двадцать лет, – сказала Эстер взволнованно. Ей оставалось совсем немного – через неделю она собиралась уехать, а тут вдруг такое.
– Вот именно. Ты еще молода, – сказала Белинда. – Ты ничего не знаешь ни о браке,