Кровавая заутреня. Нина ЛевинаЧитать онлайн книгу.
приятное волнение. Все красавицы мира не могли сравниться с его дражайшей Улюшкой, следовавшей за ним по пятам все годы семейной жизни, создающей уют и ощущение дома в любом месте, куда б его не забрасывала судьба. Но он не мог не замечать, до чего тяжела ноша верной жены военного, поэтому и желал для единственной, горячо любимой дочери другой судьбы.
– Обещай, что увезёшь Кати, как потеплеет, и займёшься её устройством.
– Да куда ж деваться, слушаюсь, господин подполковник, – тихо прошептала Ульяна Назаровна, отвечая на жаркие сухие поцелуи. Усы мужа защекотали по щекам, потом в месте за ушком, спустились по мягкой шее…
Но не только супругам Кайсаровым не спалось. Кати почти всю ночь пролежала в кровати с открытыми глазами, грезя наяву. Какие только картины не рисовало ей воображение! Вот Алексей сжимает её в объятьях, вот он целует её и говорит, что потерял покой и сон от любви, а вот он, стоя на колене, умоляет её стать его женой. Кати краснела в темноте, гнала от себя эти мысли, но сразу же к ним возвращалась, тая от нахлынувших чувств, боясь их и мечтая, чтобы грёзы превратились в явь. Она заснула только под утро, но и во сне продолжала видеть молодого капрала, чувствовать его прикосновения к щекам и губам, ощущать сквозь мундир тепло его сильного горячего тела. После такой ночи Кати всё утро и день пребывала в задумчивой рассеянности. Она бродила по комнатам, переставляла предметы с места на место, не понимая, зачем делает это, невпопад отвечала матери или вообще не слышала её.
– Уж не заболела ли ты, душенька, – встревожилась Ульяна Назаровна, наблюдая за дочерью. – Подойди-ка, потрогаю лоб. Щёки прям пунцовые.
– Да нет, матушка, всё хорошо, – ответила Кати и сразу же побледнела, испугавшись, что выдала матери свои чувства, – просто душно как-то у нас. Жарко.
– Тут ты права, милая, весна идёт, теплей становится. Феоктиста! Не топи так сильно, – велела Ульяна Назаровна прибежавшей на крик служанке. – Чай, не зима уже.
– Дык тесто для пирогов, барыня, подходит, – развела руками Феоктиста.
– А ты с чем пироги затеяла? – оживилась мать Кати.
– С рыбой и луком, с капустой ещё Панкрат Васильевич просил.
– А с творогом?
– И с творогом будут, и с яблоками. Ой, барынька, давеча ходила тут на рынок, так насмеялась.
– Что ж смешного на рынке было?
– Неучи тут одне. Говорят не по-людски. Я-то творог искала, а они мне – берить сыр. Я им – какой же это сыр? Это творог, а они…
Ульяна Назаровна и Феоктиста завели привычный разговор об особенностях местного диалекта, а Кати, не в силах это слушать, вышла из комнаты, набросила пальто и, на ходу завязывая чепец, выскочила наружу.
– Ты куда, душенька? – крикнула ей вслед мать.
– Подышать хочу, пройдусь по улице!
Она спустилась по лестнице и заметила пани Катаржину, оглядывающую свой сад.
– Здравствуйте! – крикнула ей Кати.
– Добры