Личная жизнь шпиона. Книга вторая. Андрей ТроицкийЧитать онлайн книгу.
На днях к ней в гости заехал. Планировал у нее прослушку установить. Значит, не напрасно. Кстати, ее покойный муж работал вместе со мной. С этой дамой Разин в теплых отношениях. Скоро мы ей займемся. Спросите у него: кто и по какой причине пытался сжечь письмо?
Орлов поднялся и вышел. Колодный не смог усидеть на месте, он задыхался от нетерпения и злости на референта. Кажется, этот червяк верит в свою безнаказанность, валяет дурака и получает удовольствие. Но на все вопросы придется ответить. Колодный прошелся по кухне. Затем остановился, засунул руки в карманы брюк, закрыл глаза и стал раскачиваться на месте, переносил вес тела с пяток на носки и обратно, стараясь успокоиться, но без толку.
Чтобы отвлечься, он снова сел и стал думать о жене. По телефону медсестра сказала, что супруге лучше, она сама вставала в уборную и поела без посторонней помощи. А потом продиктовала длинный список мелочей, который хочет получить не сегодня, так завтра. Кажется, он все собрал и передал водителю. Но, видимо, массажную щетку забыл положить. Нет, щетку положил. Шампунь забыл. Черт, какая досада.
Возня в туалете затихла. Два оперативника, получив десятиминутный отдых, вышли покурить на лестницу. Еще одного оперативника Орлов отпустил домой, а сам вошел на кухню, и молча попил воды. Вернулся в туалет и задал референту какой-то вопрос, но, тот промолчал.
Колодный вышел в коридор, остановился пред туалетом и попросил Орлова отойти в сторону. Референт, в заляпанном кровью желтом свитере, смотрел на него пустыми темными глазами, какие бывают у сумасшедших.
– Ну, что ты уперся, как баран? – спросил Колодный и не получил ответа. – Чего ты уперся, сукин сын? Я тебя спрашиваю…
Колодный отступил назад и, задрав ногу, ударил Бестужева каблуком ботинка в грудь. Отступил и снова ударил в то же место, отступил и снова ударил. Бестужев плюнул кровью и захрипел.
– Ну, хватит, – сказал Колодный.
Орлов отстегнул наручники, перетащил Бестужева в коридор, он тяжело со свистом дышал, плевал кровью, из полуоткрытого рта шла розовая пена. Вернувшиеся с перекура оперативники попытались сделать массаж сердца, но стало только хуже. Минут через пять дыхание остановилось. Орлов приказал оперативникам привести себя в порядок, спуститься к машине и подождать там.
Раздевшись до пояса, Орлов умылся в ванной. На кухне он поставил чайник на огонь, достал с полки заварку и сахар.
– Сейчас позвоню в контору и сообщу дежурному офицеру, что во время допроса скончался свидетель, – сказал Орлов. – Они пришлют судмедэксперта из Лефортовского морга. Но сначала нам надо решить, при каких обстоятельствах это случилось. Нужны две версии. Одна для родных и близких покойного. Вторая для внутреннего пользования, для начальства. Ну, по поводу второй версии и думать нечего. Иногда так выходит, что люди умирают во время допросов. Стресс, волнение… Тут все понятно. Мы сидели в комнате, разговаривали. Бестужев отвечал на вопросы, потом вдруг заволновался, пытался бежать, но был задержан в коридоре. Горлом