Это будет вчера. Елена СазановичЧитать онлайн книгу.
затвором как-то отчаянно, надрывно. Но моя рука была на удивление твердой и фотоаппарат ни разу не подвел меня и не дрогнул. Но сердце мое кричало: Откуда эта боль? Почему ты мне ее принесла, Ольга? И зачем? Что со мной, Ольга? Какие-то грустные воспоминания. Я их сумел утопить в своей памяти, и зачем они вновь всплывают? Зачем, Ольга?
Вспышка в черной комнате. Еще вспышка. Ее лицо было почти мертвым. И ничего не выражало ее бледное бескровное лицо. Но я знал, что фотографирую ее душу, и ее душу я разгадать сумею. И ее душа станет триумфом моего творчества. Воплощением моей мечты, и сумеет разгадать эту никем еще не разгаданную жизнь. Я стал сегодня сильнее Бога, и я победил.
Вспышка в черной комнате. Еще вспышка, ворвавшаяся в безмолвную ночь.
– Вот и все, – и я облегченно вздохнул.
Она встала, и мне показалась еще красивее. Хотя, возможно, свет прожектора так удачно рассеял свои лучи на ее бледном лице.
– Это будет самая удачная съемка в моей практике. Поверьте, Ольга. Где вас найти?
Она ничего не ответила, и медленно приблизилась ко мне, и вдруг со всей силы, до острой боли меня поцеловала. И я покачнулся. И вновь рой неосознанных мыслей пронесся в моей голове, какие-то отрывки прошлого, маленькие кусочки чьей-то боли. Но это длилось всего лишь миг. Ольга так же резко отпрянула от меня. И уже у выхода обернулась:
– Я сама вас найду, Григ, – и она улыбнулась, и что-то страшное проскользнуло в ее улыбке – словно нечеловеческий, кукольный оскал. Но мне это тоже, наверно показалось. Во всем виновата моя темная комната и рассеянный свет прожектора в ней.
А сегодня ночью мне предстояла работа, и я тут же, не откладывая в долгий ящик, решил проявить пленку. Я уже прекрасно понимал, что она дорого стоит. Но что она дорого мне обойдется, я еще тогда предположить не мог. Меня охватило необыкновенное волнение в предчувствии получившихся снимков, и этой радостью я не мог не поделиться со своим лучшим и единственным другом Филимоновым. Но все его звали просто Филом.
– Фил? Привет, Фил. Ты еще не спишь? – взволнованно сказал я телефонной трубке.
– Сплю, конечно. Но к твоей зависти – не один.
– Ты мне нужен, Фил. Ты мне очень нужен именно сейчас. Приезжай!
Телефонная трубка издала громкий притворный вздох. А за ним последовал не менее громкий зевак.
Но я знал, что Фил обязательно приедет. Он был настоящим и единственным другом. Я прекрасно понимал, что меня не любили. Что мне завидовали. Мне удавалось многое. Почти все. Мне удавалось за короткие сроки совершить то, на что многие фотографы тратили всю свою жизнь. Меня не за что было любить. Ни мой надменный вид. Ни мой белый костюм. Ни мои гремевшие на весь мир фотографии, и я отлично знал, что Фил – единственный, кто мне желал в этом мире добра. Это было в его открытом характере. В его открытой манере поведения. В его открытом образе жизни. Мы с ним были удивительно разные.
Я никогда не расставался с этой холодной маской на лице, которая приросла уже к моей коже и которая надежно защищала меня от жизни. Фил же, напротив, был удивительно легок, естественен,