Чужое лицо. Эдуард ТопольЧитать онлайн книгу.
фотографии Вирджинии и… Юрышева – подлинного Юрышева, чтобы не было никаких осечек при его выезде с Вирджинией из СССР.
Тем временем Вирджиния, накупив всякой зимней одежды для себя и для мужа, вернулась в отель. Ее «первый съемочный день» прошел успешно, но она не чувствовала удовлетворения. Конечно, она справилась со своей ролью, она была мила и респектабельна в советском посольстве, но какое-то внутреннее беспокойство и напряжение подтачивали ее душу. Этот человек в больничной палате, человек с глазами загнанного и смертельно раненного зверька… Даже не приняв душ, Вирджиния устало рухнула в постель и подумала, что у нее нет никакой охоты звонить Марку.
13
«Убитая горем дочь с прискорбием сообщает о преждевременной трагической кончине дорогого отца РОМАНА БОРИСОВИЧА СТАВИНСКОГО.
Отпевание и погребение в субботу, 3 октября, в 10 утра на кладбище Св. Владимирского монастыря, Нью-Джерси».
Ежедневная русская газета «Новое русское слово», выходящая в Нью-Йорке с 1910 года, по старой российской традиции печатает траурные объявления на самой первой странице рядом с сообщениями из Белого дома и другими политическими сенсациями. Ставинский сложил газету и отбросил ее на заднее сиденье машины. Вот он и дожил до своих похорон. «Убитая горем дочь» нашла ему место на кладбище русского монастыря в Нью-Джерси, и даже будет отпевание.
Ставинский никогда не верил в Бога и никогда не знал, кем себя считать – русским или евреем, поскольку мать его была еврейкой, а отец – русским. В России это называется странным словом «полукровка», и в молодости, при получении паспорта, Ставинский записал себя русским – по отцу. Это открывало двери институтов и доступ на телевидение, и только в последние годы в отделах кадров завели новые расширенные анкеты, где нужно, помимо своей национальности, указывать девичью фамилию матери и полные фамилии, имена и отчества дедушек и бабушек по отцовской и материнской линиям. Это помогает отделам кадров выявить «скрытых» евреев, но Ставинскому это помогло получить разрешение на эмиграцию – ведь по израильским законам он еврей, поскольку мать у него еврейка. Но женат он был на русской, и поэтому Оля себя еврейкой никогда не считала. Да и какие они с ней в самом деле евреи, если по-еврейски не знают ни слова, если росли и воспитывались на русской культуре, в русских школах, с удовольствием отмечали русские и православные праздники – Пасху, масленицу и старый Новый год, а когда еврейские праздники – и не знали, и не интересовались.
С женой он разошелся ровно десять лет назад – она застала его дома с любовницей и ушла, хлопнув дверью, обозвав его «жидовской мордой», без всяких претензий на дочь, которую тоже назвала «жидовским отребьем». Ей было тридцать лет, она работала диктором московского телевидения, очень скоро выскочила замуж за украинского кинорежиссера и укатила с ним в Киев. А они с Олей прожили в России еще пару лет и укатили в эмиграцию по израильским визам. Но Оля в Израиль ехать