Батюшки Амвросия наследник. Священноисповедник Георгий Коссов. Сергей НилусЧитать онлайн книгу.
Каждая из нас умела сажать и возделывать овощные грядки, ухаживать за плодовыми деревьями, подкармливать пчел и качать мед. Все это потом пригодилось в жизни.
Но не только учились и трудились мы в приюте, но много времени и отдыхали. Летом часто купались в пруду. Его мы вместе с батюшкой Егором выкопали сами. Старшие копали, а младшие на легких и удобных носилках относили землю; за прудом, в березовой роще, у нас устроены были разные качели. Но особенно весело бывало у нас на праздники. В те дни мы наряжались в парадную одежду и ставили концерты, посмотреть которые приходили многие жители близлежащих деревень. «А каким был приют? – спрашиваю я Анну Николаевну. – Почему во всех источниках называли его трехэтажным, а на фотографии мы видим здание в два этажа?» – «Приют находился в двухэтажном здании, но так как там было еще полуподвальное помещение, то все считали его трехэтажным», – говорит она. Внизу у нас находилась столовая, кухня, умывальник и вся отопительная система. На среднем этаже были у нас классные комнаты и большой зал. В зале висели киоты с иконами и портреты государя Николая И, государыни Александры Федоровны и их наследника Алексея. Там проводились торжественные мероприятия, ставились концерты, а на Рождество устраивали и украшали елку. На верхнем этаже, по обе стороны коридора, располагались спальные комнаты, очень светлые и с высокими потолками.
Приют был всегда открыт и доступен всем. У нас ничего не скрывалось. К нам ежедневно приходило много крестьян и приезжих богомольцев. Они толпами ходили по коридорам, открывали стеклянные двери и, заглядывая в классные и спальные комнаты, поражались и умилялись. «Надо же, какой тут рай батюшка Егор устроил, – говорили они. – Нигде такого нет».
«Ну а наказывали ли вас? И заставляли ли молиться, посты соблюдать?» – интересуюсь я. – «А зачем заставлять и наказывать? – изумляется она. – Батюшка Егор, наоборот, запрещал служащим нас наказывать. Но мы и сами, чтобы не огорчать его, старались вести себя достойно. И еще. Мы ведь ежедневно видели страждущий народ, пришедший к батюшке Егору со своими бедами. Видели его беззаветный труд. Целые дни проводил батюшка Егор в храме. Закончит обедню, служит молебен, а потом до 7–8 часов вечера принимает людей. И не уйдет домой до тех пор, пока не примет последнего. Это действовало на нас, и мы старались его не подводить. Все мы без исключения читали утреннее и вечернее правила. Молились перед учением и после. А кроме того, молились за Государя, за Государыню, за Царевича, за Священный Синод, за Преосвященного и за батюшку Егора. Посты соблюдали также все, а к Покаянию и Причащению относились особенно благоговейно. Да и как же могло быть иначе, когда сам батюшка Егор своим благочестием и трудом являлся для нас образцом исполнения христианского долга. Таких он и помощников себе подбирал».
Анна Николаевна встала и достала из комода старинную с вензелями фотографию, на которой были изображены три женщины. И стала рассказывать о каждой по очередности. Это – матушка Александра,