Оставьте меня на вторых ролях!. Маргарита ГришаеваЧитать онлайн книгу.
ее героически спасает герцог.
Бросила косой взгляд на молчаливого мужчину. А вот интересно, он здесь оказался, потому что следил за Анриэллой или из-за охраны принца? Но спрашивать неудобно. Лучше помалкивать и изображать, что я стесняюсь вякнуть лишнего, чтобы не оскорбить светлый лик герцога. А пока можно понаблюдать за сладкой парочкой и надеяться, что Клаверси скоро свалит спасать главную героиню. Может быть и стоило уйти самой, но… кофе я люблю больше, чем боюсь герцога, а чайник еще наполовину полон.
Тем временем принц с Эллой как раз наткнулись на мальчишку беспризорника, выпрашивающего денег, из-за которого и случится ссора. И в этом вопросе, я целиком и полностью на стороне ГГшки. Момент был откровенно некрасивым.
Анриэлла пожалела бедного мальчишку и хотела дать ему пару монет. Но принц не позволил. Скривившись, заявил, что для детей есть приюты, спонсируемые короной, в которые постоянно жертвует знать. А подавать грязным оборванцам и воришкам на улице глупо.
Собственно, один из тех эпизодов, которые заставляли задуматься над выбором «любви всей жизни» главной героини.
Вот как раз Элла протягивает ладонь с монетами, а принц жестоко перехватывает ее и что-то хмуро выговаривает.
Я недовольно поморщилась на это. Сноб и жлоб. Что ты прямо, подавать беднякам ему статус не позволяет. Устраивать благотворительные балы и жертвовать в освещенных и украшенных залах дворца – это хорошо, а кинуть монетку бездомному ребенку на кусок хлеба – это ниже нашего достоинства.
Рядом раздался раздраженный вздох герцога, и я с удивлением обернулась. Думала, что он тоже недоволен поведением принца, но оказалось его неодобрение было направлено на меня.
– Позвольте узнать, что вас так задело в этой сцене, леди? – прищурившись, поинтересовался мужчина.
Я немного замялась. Хорошо бы просто отговориться ничего незначащей фразой… но неужели, он такой же? От Клаверси такого пренебрежения к простому люду я не ожидала. Его героя представляли, как благородного и справедливого, хоть и довольно замкнутого.
И хотя сияние его образа в моем воображении уже поутихло, совсем разочаровываться не хотелось.
– Неужели, вы тоже осуждаете ее желание помочь ребенку? – спросила тихо, пряча взгляд.
Мужчина снова раздраженно выдохнул и пробурчал что-то себе под нос. Слов я не расслышала, но мнится мне, что там прозвучало нечто оскорбительное в адрес всех благородных дам.
– Ешьте свое пирожное, леди, – проскрипели мне недовольно.
Никогда еще мне не пытались заткнуть рот сладким. Я, честно говоря, оскорбилась – кто из нас тут обижаться еще должен?
– Спасибо, наелась уже, – скривилась в ответ. – Лучше объясните мне, что такого плохого в порыве леди Уайт? Разве быть сострадательной к слабым неправильно? – смотрела на него хмуро.
– Леди, я понимаю, что это издержки домашнего образования и вашего положения в обществе, но вы слишком оторваны от реальной жизни, – снисходительно заметил