Я – многообразная старуха. Фаина РаневскаяЧитать онлайн книгу.
доктор Швейцер, найдутся еще – лень вспоминать.
– Вот женишься, Алешенька, поймешь, что такое счастье.
– Да?
– Да. Но поздно будет.
Режиссеры меня не любили, я платила им взаимностью. Исключением был Таиров, поверивший мне.
…Однажды, провожая меня через коридор верхнего этажа, мимо артистических уборных, Александр Яковлевич Таиров вдруг остановился и, взяв меня за руку, сказал с горькой усмешкой:
– Знаете, дорогая, похоже, что театр кончился: в театре пахнет борщом.
Действительно, в условиях того времени технический персонал, работавший в театре безвыходно, часто готовил себе нехитрые обеды на электроплитках. Для всех нас это было в порядке вещей, но Таиров воспринимал это как величайшее кощунство.
Раневская обедала в ресторане и осталась недовольна и кухней, и обслуживанием.
– Позовите директора, – сказала она, расплатившись.
А когда тот пришел, предложила ему обняться.
– Что такое? – смутился тот.
– Обнимите меня, – повторила Фаина Георгиевна.
– Но зачем?
– На прощание. Больше вы меня здесь не увидите.
Я обязана друзьям, которые оказывают мне честь своим посещением, и глубоко благодарна друзьям, которые лишают меня этой чести.
«Душа – не жопа, высраться не может» – Шаляпин в передаче Раневской.
– Фаина Георгиевна! Что ж вы не спрашиваете, как я живу?
– Роза, как вы живете?
– Ой, и не спрашивайте!
Испытываю непреодолимое желание повторять все, что делает дворник. Верчу козью ножку и произношу слова, значение которых поняла только взрослой. Изображаю всех, кто попадается на глаза. «Подайте Христа ради», – произношу вслед за нищим; «Сахарная мороженая!» – кричу вслед за мороженщиком; «Иду на Афон Богу молиться», – шамкаю беззубым ртом и хожу с палкой скрючившись, а мне четыре года.
…В пять лет была тщеславна, мечтала получить медаль за спасение утопающих… У дворника на пиджаке медаль, мне очень она нравится, я хочу такую же, но медаль дают за храбрость – объясняет дворник. Теперь медали, ордена держу в коробке, где нацарапала: «Похоронные принадлежности».
Актрисой себя почувствовала в пятилетием возрасте. Умер маленький братик, я жалела его, день плакала. И все-таки отодвинула занавеску на зеркале – посмотреть, какая я в слезах.
Я очень хорошо знаю, что талантлива, а что я создала? В силу отпущенного мне дарования, пропищала как комар, и только.
8 Марта – мое личное бедствие. С каждой открыткой в цветах и бантиках вырываю клок волос от горя, что я не родилась мужчиной.
В сентябре 1946 года, приехав в Ленинград к Ахматовой, чтобы поддержать ее в трудный час, Раневская неожиданно встретилась на улице с Леонидом Осиповичем Утесовым. В тот день он выглядел печально и задумчиво. Увидев Раневскую, он сказал:
– Надо