Абсурд 3,14. Сборник рассказов. Сергей КулагинЧитать онлайн книгу.
как вам не стыдно?!
Понятия стыда ни для работницы прилавка (звать Клавдией, возраст едва за сорок, страдает избыточным весом и подагрой, не любит чистить зубы, предпочитает погорячее, девственность потеряла, когда и как не помнит), ни для Ибрагима (на полставки подсобника, на полставки охранника, для души сожителя вышеописанной Клавдии, уважающего пожирней и погуще, не любящего читать, привлекавшегося к административной и уголовной ответственности сколько раз, где, когда и как не помнит), в общем, для обоих понятия стыда не существовало.
Подхваченный цепкими пальцами Ибрагима за воротник Матвей был оттащен к двери, и выпровожен из магазина пинком на асфальт.
Влага ночного дождя, скопившаяся в тротуарной луже, весело отражала городскую жизнь: сиянье витрин, свет фар и моргание светофоров. Матвея лужа приняла столь же весело, щедро окатив холодным душем, из брызг, оказавшихся в воздухе в результате его падения.
Брюки намокли сразу и насквозь. Тело нечаянного страдальца с тупой обидой заболело в районе пинка, а в районе встречи с асфальтом, с острым страданием. Матвей ощутил себя до такой степени кинутым, побитым и обиженным, что не решился сразу громко закричать «Караул!», а лишь невнятно пробормотал… Тут автор впадает в ступор, проще всего, казалось бы написать прямо, что Матвей в нецензурной форме сообщил уличной пустоте, что он в рот, ну, в смысле орально… Нет, беден наш язык ещё, беден! Двумя словами приходится выражать отношение к действительности, а слов отобразить, пояснить, обозначить эту самую действительность – не хватает, у вас их просто нет. Конечно, может они и есть, но кто из нас филолог?
Она – Клаша! Он – Ибрагим! А если я даже сообщу, что Матвей, сидит начальником отдела логистики в транспортной экспедиции холдинга «КаргоРаша», любит молоденьких кладовщиц, страдает одышкой, простатитом и отсутствием смысла в мчавшейся мимо жизни, то и это не сделает его филологом.
– Филологи, мать вашу! – заорал Матвей в ночную тьму и хотел добавить ещё пяток весомых эпитетов, когда сзади кто-то чихнул и недовольно произнёс:
– Здесь я. Зачем звал?
Матвей вздрогнул и огляделся. Улица была пуста. Из магазина доносился визгливый хохот кассирши и раскатистый гогот охранника. Над ним смеются, сволочи.
– Филологи проклятые! – прошипел страдалец и потёр ушибленный крестец.
– Да говорю, здесь!
Матвей в ужасе вскочил на ноги, заозирался по сторонам, не понимая, кто разговаривает с ним. Присмотрелся к кустам по соседству:
– Эй! Кто здесь?!
– Да не туда смотришь. Я – внизу.
У ног действительно копошилось что-то непонятное.
Матвей вгляделся в ЭТО и попятился прочь, потому что существо весьма напоминало мультяшного беса. Маленький большеголовый, ушастый, поросший зелёной свалявшейся шерстью.
– Эй, ты куда? – позвал бес и поцокал за Матвеем.
«Да у него же копыта!» – ужаснулся мужчина. Хотелось броситься прочь, взлететь, умчаться,